Нгуги Тхионго - Кровавые лепестки

— Они назначили какой-то срок? — спросил Мунира.

— Нет, но они скоро соберутся и назначат день.

— А Абдулла не знает, каким образом они уведут на равнину осла?

— Нет… Но говорят, его погонит палками вся деревня — мужчины, женщины, дети.

— Что же мы можем сделать? — спросил Мунира, но никто не ответил ему.

Неотступные воспоминания о прошлом: год саранчи, год прожорливых гусениц, голодный год, когда все ели маниоку… целые возрастные группы, получившие при крещении имена Нгиги, Нгунга и Нгарагу йа Мванга [20] Имена, выражающие перечисленные выше бедствия (суахили). , носят печать горя, свидетельство того, что неподвластная человеку стихия всегда грозит уничтожить плоды его труда. Были и другие уроки. В 1900 году, всего через шесть лет после года саранчи, разразился такой голод, что некого было крестить. Вот почему ни в одной возрастной группе нет имен, способных напомнить об «английском голоде», названном так из-за того, что он ослабил сопротивление народа грабителям-европейцам, отнимавшим у коренных жителей Африки землю и плоды их труда. Голодный год явился горькой панихидой по юношам, погибшим в Северной Африке, на Среднем Востоке, в Бирме и Индии, где они сражались против немцев и японцев; молодежь пела:

Так и история и народная легенда доказали, что Илморог всегда был жертвой двойной жестокости — капризов природы и безрассудности людей.

Эти мысли мучили Карегу, увлеченного загадками истории народов, культур, существовавших когда-то от Малинды до Триполи. Он говорил детям: «Самый первый человек, отец всех людей земли, родился, по всей видимости, в Кении… на озере Туркана…» — и невольно делал шаг назад, точно ожидая вздоха изумления и новых вопросов.

— Да, Муриуки, — обратился он к мальчику, который, как ему показалось, поднял руку.

В классе начался шум, зашуршали книги, ребята повскакивали со своих мест. Вдруг Муриуки рухнул на пол.

— А ну пропустите, пропустите меня, — говорил Карега, расчищая себе дорогу. Он опустился возле мальчика — тот лежал в обмороке.

— Он просто голодный, — сказал кто-то из ребят. — Я знаю, он мне говорил, что ничего не ел.

Тогда Карега понял наконец, в чем дело; он притащил на руках Муриуки к себе домой и наспех приготовил ему еду — смешал яйцо и сгущенку.

А в это самое время, когда дети в Илмороге падают в голодный обморок, думал он, люди, живущие в городах и еще где-то, только не здесь, пьют, смеются, занимаются любовью от избытка сил.

Он рассказал об этом случае Мунире. Тот развел руками:

— А что я могу поделать? Это не моя вина. Это ничья вина. Что же нам остается — закрыть до лучших времен школу?

— Вы согласны примириться с поражением?

— Тут ничем не поможешь. Воля божья.

— Воля божья? Почему же люди всегда безропотно принимают божью волю? Ведь говорится же, что бог помогает тем, кто сам умеет за себя постоять.

— То есть?

— Мы должны пойти в город! — сказал Карега, как будто уже давно принял решение. В действительности эта мысль только что пришла ему в голову.

— Пойти в город?

— Да. И просить там помощи.

— Нет, Карега. Я навсегда расстался с городом и не хочу туда возвращаться, — ответил Мунира, вспомнив вдруг недавно испытанный ужас и унижение.

— Но почему? — спросил Карега, удивленный его решительным отказом.

— Ты говоришь так, будто не участвовал в «чаепитии».

— А ты участвовал?

— Да, я был там. И испытал невыносимый стыд. Меня завлекли туда обманом, а я сам невольно оказался обманщиком и завлек туда свою жену, а она не верит, что я ничего не знал, — тихо ответил Мунира. — Но если бы я и знал, что нас там ожидает, я вряд ли нашел бы в себе достаточно сил, чтобы отказаться, и это самое страшное.

Карега задумался. Когда он заговорил, в его голосе слышались жесткие нотки.

— Я там не был. Но если бы был, меня не мучил бы стыд. Продавая туристам овчины, я спрашивал себя, как может все общество идти на поводу у нескольких жадных обжор — жадных, потому что они заглотнули больше, чем им полагается, обжираются плодами наших трудов. И вот они воспользовались тем, что когда-то было символом благородной цели… и думают, что могут обратить это на службу своим корыстным интересам. Они хотят заставить нищету и награбленное богатство обменяться рукопожатием в знак вечного мира и дружбы! А что делать с голодными и безработными, с теми, кто не в состоянии вносить плату за обучение в школе? Заставить их испить кубок до дна и при этом еще кричать о единстве? Какое легкое решение всех проблем… просто панацея для Илморога и всех прочих богом забытых мест в нашей Кении.