Джефф Зентнер - Змеиный король

Дилл сидел в тишине, слушая треск холодильника. Он чувствовал себя как в тот момент, когда закончил петь на конкурсе талантов; как тогда, когда впервые поцеловал Лидию — как и всякий раз, когда он ее целовал; когда он знал, что сделал нечто трудное, смелое и прекрасное. И если ты собираешься жить, тебе не остается ничего другого, кроме как совершать трудные, смелые и прекрасные поступки.

Лидия с Диллом сидели в углу их школьной столовой, в которой все только и говорили что о выпускном, который должен был состояться через неделю, в начале мая. После смерти Трэвиса их никто больше не тревожил. Но то ли это было проявление некой порядочности, то ли их одноклассники наконец переключились на что-то другое — этого Лидия знать не могла.

Дилл достал свой ноутбук и принялся изучать информацию о занятиях, которые можно выбрать в университете.

— Так что, мы с тобой пойдем на выпускной? — спросил он, что-то печатая.

Лидия не поднимала глаз от книги Джуны Барнс.

— Прости, Дилл, я поеду на выпускной на желтом лимузине «хаммер» со своим накачанным бойфрендом-футболистом. У нас будет семь секунд неистового, хрюкающего секса на заднем сиденье. Я забеременею, и мы поженимся. Потом он найдет работу — будет продавать подержанные тачки, и… Так, ладно, эта шутка начинает вгонять меня в депрессию.

Дилл закрыл ноутбук.

— Нет, я серьезно.

— Серьезно? Конечно. — Она откусила кусочек морковки в хумусе, все еще не поднимая глаз.

— Думаю, ты должна пойти на выпускной вместе со мной, — сказал он со своей новообретенной гипнотической уверенностью.

Она наконец отложила книгу и посмотрела на Дилла, жеманно изогнув бровь.

— О, ты так думаешь?

— Да. И у меня есть идея, как сделать, чтобы он не был отстойным.

— Я вся внимание.

Дилл наклонился к ней.

— Ущербный выпускной. Мы намеренно сделаем свой выпускной настолько ущербным, насколько вообще можно представить.

Лидия задумалась.

— Таким, какого и ждут от нас те, кто к нам неравнодушен.

— Именно. Покажем этой школе средний палец.

Для выразительности он показал средний палец всем присутствовавшим в столовой. Никто на это не обратил внимания.

— На такой выпускной мы не просто разрешили бы Трэвису взять его дубинку — мы сами настояли бы на этом.

— Точно.

Лидия подняла руку, чтобы дать Диллу пять.

— Как же я зла, что мне не первой пришло это в голову.

Дилл был в костюме, который он надевал на похороны Трэвиса (как будто у него имелся выбор). Лидия подъехала к его дому и посигналила. Дилл спрыгнул с крыльца.

— Я послушался тебя и не стал покупать бутоньерку, — сказал Дилл, садясь в машину.

— Отлично, — ответила она, протягивая ему увядшую розу и зажим для бумаг. — Прикрепи к моему платью вот это. — На ней было аляповатое, расшитое блестками винтажное платье для выпускного в стиле 1980-х.

Дилл сделал, как она просила, а Лидия, в свою очередь, приколола к лацкану его пиджака одуванчик.

— Погоди, — сказала она. — Вылезай из машины. Нам нужно сделать кучу селфи. И, кстати, в своем блоге я уже достаточно долго притворяюсь, что незнакома с тобой. После того как твои видео просмотрели сотни тысяч человек, с тобой точно все будет в порядке, даже если народ обвинит меня в фаворитизме. Так что эти фотографии я выложу. Сделай вид, что тебе со мной весело.

Дилл рассмеялся, когда увидел Лидию в полный рост. Она нанесла автозагар только на правую ногу и левую руку.

Лидия приняла позу.

— Они сначала отказались это делать. Уступили только после того, как я заплатила за все тело.

У нее были нелепый, кричащий запекшийся макияж на лице, сложная прическа с собранными наверх волосами и длинные неоново-розовые накладные ногти.

— Ты выглядишь как сумасшедшая, — сказал Дилл.

— Я решила одеться как участница конкурса красоты, которую наряжала проститутка из придорожного кафе. Или наоборот.

— И тебе это удалось. Хотя на самом деле ты смотришься очень даже привлекательно.

Не красней.

— Ой, замолкни. Иди и встань вот тут.

Они сфотографировались вместе и по отдельности. Выкладывая в Twitter и Instagram эти снимки, на каждом из которых Дилл улыбался, Лидия чувствовала тепло и облегчение. Дилл жив. Он счастлив. У него есть будущее.

— Ладно, теперь нас ждет ущербный ужин по случаю выпускного, — объявила Лидия, — за который заплачу я: чтобы он был еще более ущербным.

— Нет уж, извини. — Дилл достал из бумажника хрустящую пятидесятидолларовую купюру.