Леонид Зорин - Покровские ворота (сборник)

Маргарита озабоченно качала головой:

– Ходил на каток, расшибся вдребезги. Что общего у него с этой девочкой? От отчаянья он способен на глупость.

Марш зазвучал еще отчетливей, машина остановилась у скромного здания, где совершалась Запись Актов Гражданского Состояния и где люди плавно переходили в другое Гражданское Состояние. Все четверо вступили в святилище.

За столом, строгая и неприступная, сидела Красавица. Костик покачнулся. И его можно было понять, ибо то была Она, – незнакомка, встреченная однажды в метро и, как призрак, мелькнувшая на катке в памятный вечер на Чистых прудах.

– Я вас прошу обратить внимание, – сказал Костик Хоботову, – какая девушка за столом.

– Она, бедняжка, стоит на углу, – задумчиво отозвался Хоботов.

– Кто стоит? – недовольно спросил Костик. – Ах, вы все о том же. Савва! Ты видишь эту девушку?

– Хороша, – сказал Савва.

– Не хороша, а прекрасна, – поправил его Костик.

– Савва Игнатьевич в этом здании имеет совсем другие цели, – сказала холодно Маргарита.

– Вы правы. Это я оплошал, – Костик признал свою ошибку.

Он подошел к столу и вежливо обратился:

– Простите, всего один вопрос, имеющий жизненное значение. Вы бываете на катке? На Чистых прудах?

– Не очень часто, – ответила девушка.

– Я присягну, что я вас там видел, – убежденно заверил Костик. – А после все мои посещения не принесли никаких плодов.

– Не отвлекайте, – попросил Хоботов. – Ведь время проходит. Людочка ждет.

– Момент, – Костик вновь обернулся к девушке. – Вы давно на этом посту? Что вы испытываете к брачующимся? Досаду? Симпатию? Сострадание? Может быть, материнскую нежность?

– Когда вы женитесь, я сообщу, – высокомерно сказала Красавица. – Вы журналист?

– Есть такой грех, – признался Костик. – Но, главным образом, я историк. И тем не менее, современность вызывает мой живой интерес. Как вас зовут?

– Алевтина, – сказала девушка. – Вы будущий муж?

– Не будущий, а потенциальный, – сказал Костик.

Алевтина обратилась к Хоботову:

– Так это вы?

– Нет, я не будущий, – уклончиво проговорил Хоботов.

– Разве не вы вступаете в брак?

Хоботов замялся:

– Я бы этого не сказал. Скорее – напротив.

Маргарита нервно его прервала:

– Детали излишни. Савва Игнатьич, в конце концов, выйди на первый план.

Савва зашнуровывал развязавшийся ботинок.

– Сейчас, – бормотнул он озабоченно.

– Маргарита Павловна Хоботова, – воззвала Алевтина.

– Это я, – сказала Маргарита.

– Савва Игнатьевич Ефимов, – последовал новый апостольский призыв.

– Я, – откликнулся Савва.

– Маргарита Павловна, – вопросила Алевтина, – вы согласны стать женой Саввы Игнатьевича?

– Да, – твердо ответила Маргарита.

– Савва Игнатьевич, вы согласны стать мужем Маргариты Павловны?

– Я согласен, – бестрепетно подтвердил Савва.

– В знак верности и любви обменяйтесь кольцами, – пригласила их Алевтина.

Савва и Маргарита покорно надели друг другу на персты по кольцу.

– Поцелуйтесь, – бесстрастно предложила красавица.

Савва и Маргарита подчеркнуто нейтрально прикоснулись губами друг к другу. Хоботов стоял торжественный, как памятник. Костик платком утирал глаза. Маргарита неодобрительно на него взглянула.

– И распишитесь, – сказала девушка. – Здесь – Ефимов. Здесь – Хоботова. Теперь свидетели.

– Разрешите, – заторопился Хоботов.

– Вот здесь.

Аккуратно расписываясь, Хоботов произнес вслух:

– Хо-бо-тов.

– Как, и вы? – изумилась Алевтина. – Вы что же, родственник новобрачной?

– Сколь ни грустно, но с этой минуты – нет, – сказал Хоботов.

– Хоботов, я все оценила, – с некоторым надрывом произнесла Маргарита.

– Ваша очередь, – Алевтина с интересом оглядывала молодого свидетеля.

– Вашу ручку. В смысле – ваше перо. – Костик расписался. – Константин Ромин. Прошу запомнить.

– Попытаюсь, – надменно сказала девушка.

– Да уж, пожалуйста, – попросил Костик. – Константин. В переводе с античного – постоянный.