Леонид Зорин - Покровские ворота (сборник)

– Людочка, – сообщает Хоботов, и голос его полон сознания исторической важности происходящего, – завтра они регистрируются. Маргарита и Савва. Да, наконец. Даже будет торжественный обед. Нет, я страстно хочу уклониться. Зачем мне там быть? Мы пойдем смотреть фрески Новодевичьего монастыря. Ровно в пять на Зубовском. Ровно в пять!

Дирижер взмахивает волшебной палочкой, и оркестр, послушный его призыву, одаряет город знакомой мелодией:

«– Дорогие москвичи, доброй вам ночи…»

Как мы были молоды! Как молоды мы были…

В торжественный день предстоящего бракосочетания Костик, Савва и Велюров шли с Центрального рынка с нагруженными кошелками.

– Я вас догоню, – сказал Велюров и остановился у киоска с пивом.

Костик недовольно на него покосился и сказал:

– Зря мы доверили ему нести горячительное. Оно его возбуждает.

Савва озабоченно вздохнул:

– Маргарита Павловна не велела задерживаться. В пять – регистрация.

– То-то и оно, – Костик покачал головой.

Однако Велюров их догнал. Шаг его был тверд, но щеки порозовели. Навстречу шла девушка в меховой шубке, в меховом капоре, оглядела Костика, чуть вспыхнула, скрылась за поворотом. Все трое обернулись ей вслед. Савва задумчиво произнес:

– Познакомился я однажды с женщиной выдающейся красоты.

– Для человека, который сегодня должен вступить в законный брак, – неподходящие воспоминания, – сказал Костик укоризненно.

– Я ведь, Костик, – без задних мыслей, – попробовал оправдаться Савва.

– Возможно. – Костик нейтрально пожал плечами. – Но я говорю как ваш свидетель. Это вас будет отвлекать во время свершения обряда.

Велюров пылко вознегодовал:

– Он начинает новую жизнь. Дайте же вспомнить ему все лучшее.

Костик сказал мягко, но твердо:

– Велюров, как свидетель невесты вы сейчас были не на высоте.

Велюров запальчиво возразил:

– А ваши претензии быть моралистом – невыносимы.

– Да, я моралист, – сказал Костик.

– Вы – фарисей, фарисей, – страстно настаивал Велюров. – Где вы были вчера? Молчите?

Костик ответил с холодным достоинством:

– Я шахматист. Я давал сеанс…

– Одновременной игры в любовь? – горько усмехнулся Велюров.

– Странно. Я кандидат в мастера.

– Вы – кандидат? – спросил Велюров с надрывом. – Вы давно уже мастер. Ох, вы и мастер…

И остановившись у пивного киоска, бросил отрывисто:

– Я догоню.

Костик был искренне возмущен, по дороге он говорил Савве:

– Меня обидеть проще простого. Приехал юноша из провинции. Только толкни – и упадет.

Велюров догнал их у самого дома.

В доме царила праздничная суматоха. Маргарита расхаживала по квартире, нервная, раскрасневшаяся, взвинченная. Щеки ее жарко пылали. Алиса Витальевна хлопотала у плиты. Вошедший Костик, по обыкновению, нежно поцеловал ее руку, а тетка коснулась губами его лба. Таков был обязательный ритуал. Принимая кошолки, Маргарита спросила Савву:

– Все – по списку?

Савва по-солдатски ответил:

– Как было велено.

– Вы проверили, Костик?

– Не сомневайтесь, – успокоил невесту молодой человек.

Савва и Маргарита скрылись в своей комнате. И тут же выбежал взволнованный Хоботов. Ибо – прозвенел телефон. Хоботов снял трубку, опередив и Костика, и Велюрова.

– Слушаю вас.

Трубка ответила, и Хоботов передал ее Костику. Он не мог утаить разочарования.

– Вот неожиданность! – воскликнул Костик.

– Начинается, – пробормотал Велюров.

– Постигаю вас, – отвечал Костик. – Ну а где же военнослужащий человек? Все понятно. Завтра мы свяжемся.

Посулив это, он повесил трубку.

– Что ж оборвали свою серенаду? – нервно осведомился Велюров. – Или свидетели вам не нужны?

– Не я же вступаю в брак, – сказал Костик.

– О, я вас давно наблюдаю, – Велюров был дьявольски агрессивен. – Я помню ваш разговор со Светланой. И как вы пялились на нее.

– Как вас понять? – воскликнул Костик.

– Вы ее вожделели! – крикнул Велюров.

Костик был потрясен обвинением.

– Да кто ж позволит так клеветать? Бессовестный, вы приняли допинг. Вы забыли, что вы свидетель.

Костик был прав. Грустно это писать, но Велюров действительно был на взводе. Впрочем, он ответил высокомерно:

– Я отвечаю за себя.

И тут же резко остановил заторопившегося Хоботова:

– Лев Евгеньевич, куда вы уходите?

Хоботов ответил кротко:

– Я пока никуда не ухожу. Вообще же я иду смотреть фрески Новодевичьего монастыря.