Леонид Зорин - Покровские ворота (сборник)

– На досуге обдумайте свое поведение.

И полетел по лестнице, перепрыгивая ступеньки.

На Москву стремительно надвигались сумерки. Они пахли весной. Столица радостно и нетерпеливо освобождалась от следов надоевшей зимы. Костик стоял на передней площадке трамвая, мимо проносились предвечерние улицы, и вешний воздух, словно ладонью, касался тщательно выбритых щек.

Наступал томительный час свиданий. Снова заняли все ступени Центрального телеграфа пламенные восточные юноши. Вновь прохаживались у памятника Пушкина озабоченные девушки и заждавшиеся молодые люди. Вновь на десятках и сотнях углов, на шумных перекрестках и тихих улочках, у аптек и кинотеатров, под неумолимыми циферблатами стояли в праздничном ожидании влюбленные. И одним из них был Костик с букетиком.

Дробно застучали каблучки, появилась красавица Алевтина. Лицо ее на миг осветилось, но почти сразу же снова приняло привычно высокомерное выражение.

Костик поцеловал ей руку, она небрежно взяла букетик.

– Сейчас мы отправимся на Ордынку, – сказала девушка. – Постарайтесь произвести благоприятное впечатление.

Костик сказал со всей возможной серьезностью:

– Сделаю все, что в моих силах.

Она взяла его под руку, и они зашагали.

Между тем в Хохловском переулке назревали важные события. В коридор вышли Маргарита и Савва. Савва подал жене легкое пальтецо, надел кепку. Маргарита оглядела его, кепку поправила, придав ей немного более ухарское диагональное направление, и постучала к Хоботову.

– Лев Евгеньич!

Вышел до крайности недовольный Хоботов. Он притворил за собой дверь.

– Как ты себя чувствуешь?

Хоботов был краток:

– Хорошо.

– Я бы хотела, чтобы и ты поехал взглянуть на нашу квартиру.

– Я сегодня не выхожу.

– Жаль. Тебя это тоже касается.

Хоботов насторожился.

– Не понимаю. В какой связи?

– Я думаю, ты переедешь с нами.

– Позволь, – сказал потрясенный Хоботов, – это абсурд. Какой-то нонсенс.

– Я посоветовалась с Саввой, – сказала Маргарита. – Жить тебе, видимо, лучше у нас.

– Савва! – нервно воскликнул Хоботов. – Савва! Как это все понять?

Савва уныло пробормотал:

– Будешь у нас на глазах. Так спокойнее.

Отчаяние придало Хоботову силы. Он крикнул:

– Людочка!

Людочка выпорхнула.

– Маргарита! Савва! – возгласил Хоботов. – Вот моя будущая жена.

Маргарита презрительно усмехнулась.

– Хоботов, это все несерьезно.

– Нет, извините… – губы Хоботова задрожали.

– Я лучше уйду, – прошелестела Людочка.

– В таком случае мы уйдем вместе, – воскликнул Хоботов. – Где моя шляпа?

– Ты ведешь себя, – сказала Маргарита, – как законченный эгоист. На что ты хочешь обречь эту девушку?

Она обратилась к трепещущей Людочке:

– Скажите, милочка, вы хотите, чтобы вся ваша жизнь пошла кувырком? Чтобы она превратилась в хаос, в котором все будет пропадать? Деньги, ключи, чулки, квитанции? Где каждый миг решительно все будет взрываться, вспыхивать, портиться? Где вам предстоит ледниковый период?

– Все правда, – убито сказал Хоботов. – Все правда. Я должен жить один.

– Я объективна, вполне объективна. Как человек ярко окрашенный, он по-своему привлекателен. Но я ведь вам еще не сказала о его нездоровом влечении к женщине. Как он возгорается от каждой юбки. Вся моя жизнь была отравлена – увы, не беспочвенными – подозрениями. Надеюсь, он вам читал стихи?

– Не нужно, – пробормотал Хоботов. – Я ведь уже сказал…

– Это сокровище вам не сдалось, – твердо сказала Маргарита. – Это мой крест, и мне нести его. Вы еще встретите человека и поскладнее и посвежей…

Савва, вздохнув, покачал головой:

– Все ж таки, Маргарита Павловна.

– Савва, молчи, – с трудом вымолвил Хоботов. – Она права. Все так и есть.

Савва только махнул рукой и укрылся в своей комнате.

– Простите, Людочка, и прощайте, – обреченно проговорил Хоботов.

– Вы… отказываетесь от меня? – прошептала ошеломленная Людочка.

– Я должен, – горько сказал Хоботов. – Я не вправе, я не смею вас связывать.

Несчастная девушка сорвала с вешалки пальтецо и, не надев его, выбежала. Она летела по лестнице, потом по улице, ничего и никого не видя. И люди оборачивались на нее.

– Все кончено, – шептал Хоботов, раскачиваясь на сундуке.

– Ты мне скажешь спасибо, – заверила его Маргарита, подавая ему стакан воды и целительные таблетки.

Хоботов потирал то бок, то грудь.

– Колет опять? – спросила она участливо.