Карлос Сафон - Лабиринт призраков

– Приехали! Вот вам неопровержимое доказательство факта, что в этой стране не осталось достойных холостяков. Сбросить бы мне лет двадцать… – заявил дон Анаклето.

– А лучше – все пятьдесят, – заметил Фермин.

– У настоящего мужчины нет возраста, – парировал дон Анаклето.

– Не следует путать нравственные категории с урологией.

– Фермин, за столом дети, – укоризненно сказал сеньор Семпере.

– Если речь о Мерседитас…

– Вам следовало бы вымыть с мылом рот и помыслы, или отправитесь прямиком в ад! – воскликнула Мерседитас.

– Тогда я хотя бы сэкономлю на отоплении.

Дон Федерико вскинул руки, чтобы прекратить перепалку.

– Внимание… Вы галдите наперебой и не даете ей ничего сказать.

Стало тихо, и все посмотрели на Алисию.

– Итак, – произнес дон Федерико, – вы расскажете нам, чем занимаетесь…

Алисия обвела взглядом присутствующих, с интересом ожидавших ее ответа.

– Откровенно говоря, сегодня мой последний рабочий день. И я пока не знаю, что буду делать дальше.

– Но о чем-то вы, наверное, думали, – заметил сеньор Семпере.

Алисия потупилась:

– Я думала, что хотела бы писать. Во всяком случае, попробовать.

– Браво! – воскликнул букинист. – Вы станете нашей Лафорет.

– Скажите лучше, Пардо Басан [59] Пардо Басан, Эмилия (1851–1921) – испанская писательница, литературовед, общественный деятель. , – поправил дон Анаклето, разделявший широко распространенное национальное заблуждение, согласно которому живой писатель не заслуживал внимания, если только он не находился на смертном одре при последнем издыхании. – Вы не согласны, Фермин?

Тот взглянул на сотрапезников, а потом уставился на Алисию.

– Я бы согласился, любезный друг, если бы не внутреннее ощущение, что Пардо Басан смотрелась в зеркало и видела девочку из хорошей семьи, тогда как наша сеньорита Грис больше похожа на роковую героиню, и я не уверен, что она вообще отражается в зеркале.

Воцарилась тишина.

– Что вы имеете в виду, всезнайка? В чем тут соль? – набросилась на него Мерседитас.

Даниэль схватил Фермина за руку и увел в кухню.

– Смысл в том, что если бы у людей разум был хотя бы вполовину таким большим, как их рот, если не сказать хуже, мир стал бы совершеннее, – проронила София, витавшая до тех пор в облаках или в мире туманных грез, где обитают лишь очень юные существа или блаженные.

Сеньор Семпере перевел взгляд на племянницу, которую жизнь послала ему на склоне лет в подарок или в наказание. И, как довольно часто происходило, ему почудилось, будто на мгновение сквозь толщу океана времени он увидел и услышал Исабеллу.

– Именно этому теперь учат на факультете филологии? – поинтересовался дон Анаклето.

София пожала плечами, возвращаясь в заоблачные дали.

– Господи, нас ждет ужасное время! – заявил профессор.

– Не огорчайтесь, дон Анаклето. Время всегда одно и то же, – заметил сеньор Семпере. – Суть в том, что оно никого не ждет, а идет себе дальше и меняется при первой возможности. Как насчет того, чтобы выпить за прошлое, будущее и нас, застрявших между ними?

Малыш Хулиан поднял свою чашку с молоком, с воодушевлением поддержав предложение деда.

Тем временем Даниэль загнал Фермина в угол кухни, подальше от глаз и ушей сотрапезников.

– Можно узнать, какая муха вас укусила, Фермин? Судя по всему, она была размером с арбуз.

– Эта женщина – волк в овечьей шкуре, она не та, за кого себя выдает, Даниэль. Я чую подвох.

– В чем он заключается? Поясните, если не трудно.

– Я не знаю, но собираюсь выяснить, что у нее на уме. Интригой тут несет за версту, как духами с блошиного рынка, которыми облилась Мерседитас в надежде заарканить часовщика. От подобного амбре спастись можно только на соседней улице.

– Как вы рассчитываете это выяснить?

– С вашей помощью.

– Даже речи быть не может. Меня не впутывайте.

– Не поддавайтесь чарам вампирши. Она роковая женщина, что так же верно, как меня зовут Фермин.

– Напоминаю, что роковая женщина – почетный гость моего уважаемого отца.

– А вы не поинтересовались, как ей подвернулся случай так удачно напроситься в гости?

– Не знаю. Мне безразлично. Случайности бывают всякие.

– Вам это подсказывает ограниченный ум или половые железы?

– Мне подсказывает здравый смысл, которого вы, вероятно, напрочь лишились одновременно с чувством стыда.

Фермин саркастически рассмеялся:

– Надо запомнить. Ей удалось обольстить и отца и сына, причем в присутствии вашей супруги, живой и здоровой.