Карлос Сафон - Лабиринт призраков

– А кто эта женщина? – спросил он.

Алисия шла, не останавливаясь, до пересечения улиц Санта-Ана и Ворота Ангела. И лишь повернув за угол и смешавшись с толпой, остановилась у большой витрины магазина «Каса Жорба» и вытерла слезы, струившиеся по лицу: «Это моя жизнь». Она уставилась на свое отражение на стекле и дала волю испепелявшей ее ярости:

– Идиотка!

На обратном пути Алисия поддалась искушению и повторила любимый в детстве маршрут, совершив за двадцать минут путешествие в двадцать столетий. Спустившись по улице Ворота Ангела к собору, она отправилась блуждать по изогнутой улице Де-ла-Паха, окружавшей остатки римской стены, пересекла еврейский квартал Эль-Каль и выбралась наконец к улице Авиньон. Алисия всегда отдавала предпочтение улицам, где не было трамваев и автомобилей. Там, в сердце древней Барселоны, куда не сумели пробиться машины и их апостолы, Алисия разрешала себе поверить, что время циклично: если не переступать границ лабиринта улочек, где солнце осмеливалось ходить лишь на цыпочках, возможно, она никогда не состарится, вернувшись однажды в точку начала времени. И тогда она снова выйдет на дорогу, которую ей ни в коем случае не следовало покидать. Может, еще не все потеряно, и для нее есть смысл жить.

В детстве, до войны, Алисия часто ходила этим путем вместе с родителями. Помнила, как они с мамой шли мимо витрины «Семпере и сыновья». Через стекло на нее смотрел мальчик, казавшийся очень несчастным, и Алисия замерла, встретившись с ним взглядом. Не Даниэль ли это был? Она не забыла день, когда мать купила ей первую книгу, которую она прочитала самостоятельно, – сборник стихов и новелл Густаво Адольфо Беккера [45] Беккер, Густаво Адольфо (настоящее имя Домингес Бастида Густаво Адольфо) (1836–1870) – испанский поэт и писатель, представитель романтического направления в литературе. . И не забыла, как потом не спала ночами, чтобы не пропустить мгновение, когда маэстро Перес, органист, в полночь войдет в дверь ее комнаты. Алисия мечтала поскорее вернуться в волшебную пещеру книг, где впереди ее ждала тысяча и одна история. Кто знает, может, в той утраченной жизни она сама стояла бы теперь за прилавком, вручала читателям книги и записывала их название и цену, мечтая о поездке в Париж с Даниэлем.

По мере того как Алисия приближалась к дому, в ее душе вновь, подобно мутной волне, стала подниматься злость, загоняя в ту глухую темницу души, без зеркал и окон, где она существовала. У нее мелькнула шальная мысль развернуться и, возвратившись в книжный магазин, снова встретиться со сказочной принцессой и ее улыбчивым херувимчиком. С непорочной Беатрис. Она словно наяву увидела, как хватает женщину за горло и прижимает к стене, впиваясь ногтями в бархатную кожу, и склоняется к лицу, образу чистой души. Ей хотелось, чтобы Беа заглянула на дно бездны, таившейся в ее глазах. Алисия жаждала приникнуть к устам Беа и попробовать на вкус мед счастья, наполнявшего смыслом жизнь людей, среди которых она никогда не найдет себе места, как уверял Леандро. Обычных, нормальных людей.

Алисия остановилась на перекрестке улиц Авиньон и Фернандо, в нескольких метрах от подъезда своего дома, и опустила голову. Ее охватил мучительный стыд. Она почти услышала смех Леандро, зазвучавший где-то в потаенном уголке мозга: «Драгоценная моя Алисия, сумеречное создание, не мучайся напрасно, представляя себя супругой прекрасного принца, которая дожидается возвращения героя домой и следит за очаровательными отпрысками, прыгающими вокруг от радости. Мы с тобой такие, какие есть, и чем меньше смотримся в зеркало, тем лучше».

– С вами все в порядке, сеньорита Алисия?

Она открыла глаза и увидела знакомое лицо, фрагмент из мозаики прошлого.

– Фернандито?

Блаженная улыбка заиграла на губах ее старинного и верного рыцаря. За прошедшие годы трепетный мальчик с буйным воображением и пылким сердцем исчез, превратившись в молодого человека довольно привлекательной наружности. Но хоть времени прошло немало, Фернандито смотрел на нее с таким же восхищением, как и в тот день, когда пришел попрощаться с ней на перроне Французского вокзала.

– Как я рад снова увидеть вас, сеньорита Алисия! Вы все такая же. Нет, даже стали еще лучше.

– Ты мне льстишь, Фернандито. А вот ты действительно изменился.

– Все мне это говорят, – произнес он, явно довольный своим преображением.

– Ты возмужал, – продолжила Алисия. – Даже не знаю, можно ли звать тебя Фернандито. Теперь уместнее было бы называть тебя дон Фернандо.