Матти Фридман - Кодекс Алеппо

По понедельникам, четвергам и субботам в синагогах всего мира член общины открывает ковчег и достает из него свиток, – именно такой вид имела Тора, включающая пять книг еврейской Библии. Зачастую свиток Торы увенчан серебряной короной: евреи наделяют свою книгу царским венцом, а когда выносят ее из ковчега, почтительно встают, как если бы в зал вошел некто облеченный высшей властью. У евреев в изгнании уже не было царя, который бы их защищал и ими правил. Нет у них и собственной государственной власти. Зато есть книга, которая объединяет их, где бы они ни находились, и дает им силу и защиту Царя Царей.

Член общины кладет свиток на стол и разворачивает его в разные стороны, открывая взору длинные колонки черных букв древнееврейского алфавита, готовясь начать чтение вслух. Но читать эту книгу не так-то просто. В этом языке, как и в арабском, обычно опускают гласные, так что читающий должен узнать написанное слово и добавить недостающие гласные по памяти. Чтобы понять, насколько это трудно, представьте, что вам встретилось слово, записанное как «мл». Что оно значит? «Мел»? Или «мул»? А может быть, «мол»? А теперь представьте себе более трехсот тысяч слов, написанных без гласных, – такова еврейская Библия. Нет в ней и пунктуации, а некоторые слова читаются не так, как написаны. Однако, несмотря на отсутствие нужной информации, читать Тору требуется с предельной точностью. Пока чтец нараспев произносит текст, стоящие по обе стороны вслушиваются и ловят ошибки. Иногда прихожане вслух его поправляют, так что ему приходится вернуться и прочесть слово правильно. В редких случаях кто-то из читающих находит ошибку в самом свитке – огрех переписчика, а то и букву, попорченную временем или частым развертыванием пергамента, – и тогда чтение прерывается. Самые эрудированные из молящихся собираются вокруг свитка, пристально его рассматривают и затем, если найдут в нем изъян, возвращают в ковчег: даже незначительная погрешность делает непригодным весь свиток. Позже его отнесут к писцу для исправления ошибки. А тем временем из ковчега вынут другой свиток, и лишь тогда чтение продолжится.

За подобным педантизмом стоит утверждение, что существует только один текст Писания и любое отклонение от него – кощунство. У католиков есть Рим, религиозный институт, объединяющий составные части церкви в единое целое. У евреев же после того, как они оказались в изгнании, Иерусалим превратился в чистую идею. Иудаизм не имел центральной организации, а лишь тысячи независимых общин, связанных между собою общей верой и ритуалами. Тора не смогла бы объединить евреев, если бы ее текст не был везде и всюду абсолютно одинаковым, потому что любые, пусть совсем незначительные разночтения могли привести к расхождению в толкованиях и к расколу. Тем не менее многое из тех сведений, которые важны для правильного прочтения Торы, в ней отсутствует.

Требовалась еще одна книга, объясняющая людям, как следует читать первую. И написать ее следовало прежде, чем это важнейшее руководство к путям познания, веками передававшееся из уст в уста, успеет раствориться в диаспоре. Вот с какой целью создавалась «Корона».

Языку Библии следовало быть четким и ясным, не допускающим разных толкований. Правописание и произношение следовало сделать единообразными, возникла необходимость в пунктуации. Но это еще не все, ибо библейский текст означает больше того, что передается значением составляющих его слов. Этот текст содержит множество истин – и тех, что лежат на поверхности, и тех, что глубоко сокрыты. Библейский текст должен быть совершенным, ибо несовершенный текст утрачивает информацию, жизненно важную для божественного послания, в нем заключенного. Суть не в том, что мы обязаны знать точное значение слов, говорит еврейская традиция, поскольку мы не знаем, да и не можем знать в точности, что эти слова означают; возможно, когда-то и знали, возможно, когда-нибудь узнаем вновь, но пока что информацию необходимо сохранить, даже если она недоступна нашему пониманию. За крошечным знаком, который, продлив гласную, лишь чуть-чуть изменит произношение слова (например, звук «а» приобретет долготу), может скрываться бесценный и тайный смысл. То же может относиться и к загадочным пятнадцати точкам над некоторыми словами или к неясным указаниям для писцов, чтобы те выписывали одни буквы большими, а другие маленькими. Потеряв эти знаки и указания, мы утратим знание, которое Бог пожелал нам дать, даже если нам неведомо, как им распорядиться.