Робин Роу - Птица в клетке

– Спасибо.

– А какого они цвета.

– Не знаю.

Она нагибается и неверными руками наливает водку из огромной бутылки мне в стакан.

– Но Адам…

– Зануда, – договаривает она и выпячивает нижнюю губу. – Он не твой отец. Ты не обязан его слушать.

Камила стучит красным ногтем по моему стакану. Я делаю глоток и кашляю.

– А что-то получше есть?

– Это поможет. – Она хватает содовую и выливает в тот же стакан. Я отпиваю. – Лучше?

Я киваю. Лучше, но все равно невкусно. Продолжаю пить, пока не осушаю стакан.

Начинается новая песня, и все кричат так, будто обожают ее. Она громкая и быстрая, ребята начинают скакать. Камила хватает меня за рукав и утаскивает в толпу. Руки и ноги слегка гудят, все вокруг становится медленнее и спокойнее.

Я танцую. В этой тесной толпе я никто, просто еще одна клеточка в едином организме крутящихся фигур. Я ошеломлен. Я здесь. Я жив.

В какой-то момент вечеринка переместилась в дом Эмеральд. Уже три часа утра, и все разошлись. Элисон и Чарли обещали меня подкинуть, но, похоже, уехали сами. Я ищу Джулиана, но вместо него нахожу Эмеральд. Она с закрытыми глазами полусидит на дорогом диване в запрещенной для нас официальной гостиной. Я спотыкаюсь о ковер, и Эмеральд открывает глаза.

Она улыбается. Ее одежда помята, плечи поникли от усталости, а не расправлены, как у солдата.

– Знаешь, какое кино я вспоминаю каждый раз, как ты входишь в комнату? – спрашивает она.

– Не знаю. – Я плюхаюсь рядом с ней. – В сотне фильмов есть момент, когда герой идет медленно и сексуально, так что…

– «Бемби».

– «Бемби»?

– Ну помнишь ту сцену, когда Бемби встречает свою первую зиму и выходит на лед?

– Не клево, Эмеральд, – говорю я, и она смеется. Затем склоняет голову мне на плечо, и это ощущается так правильно, будто там ей и место.

– У тебя такие глаза, ресницы и скулы, что сходство еще сильнее.

– У меня скулы, как у Бемби? Это как?

– Ну знаешь… такое, треугольное лицо. Высокие скулы. А еще большие карие глаза.

– Отлично, Эмеральд. Вот прямо то, что каждый парень мечтает услышать. – Она снова смеется. – Итак, тебе официально восемнадцать. Чувствуешь себя иначе?

– Скоро сам узнаешь.

– Не хочу ждать еще три недели. Скажи.

– Нет, – вздыхает она. – Все так же. – Эмеральд сползает ниже и устраивается у меня на груди. – Когда была моложе, думала, почувствую. А ты нет? Никогда не мечтал, мол, повзрослею, стану умнее? Сильнее?

– Не знаю.

– Я вот мечтала. Все время об этом думала. Как только исполнится восемнадцать, сразу изменюсь и стану одной из этих сильных независимых женщин, которые никогда не плачут.

– Ты и так никогда не плачешь.

Ну то есть, когда в средней школе Эмеральд выиграла состязание по орфографии, а Эми Флауэрс позавидовала и вылила ей на голову молоко, Эмеральд не заплакала. Если бы не красные пятна, которые тогда выступили у нее на шее, я вообще не понял бы, что она расстроилась.

– Плачу. Где-то раз в неделю.

– Серьезно?

– Ну, за закрытыми дверями, но да. А что ты так удивляешься? Все плачут, Адам.

– Я – нет. – Она поднимает голову и улыбается, как тогда, когда я наврал, мол, дрался с Маркусом. – Нет, я не пытаюсь изобразить из себя крутого. Просто действительно не плачу. Мама говорила, я даже в детстве не плакал. Всегда был счастливым.

Эмеральд снова опускает голову, и я чувствую ее легкий смешок.

– Похоже на правду.

– А что тебе мама подарила?

– Еще не знаю. До завтра ее не увижу. Она со своим бойфрендом.

– Серьезно? – Моя мама с ума бы сошла, если б у нее не получилось прийти на мой день рождения.

– Все в порядке. Те, кого я хотела увидеть, были здесь.

– Кроме Бретта, да? – Видимо, у него было какое-то важное летное испытание, которое никак нельзя пропустить. – Паршиво, что он не смог прийти.

– Ага… не знаю. Он вроде не так далеко, но иногда я не уверена, что оно того стоит.

Встречайся я с красивой чудесной девушкой, меня бы часовая поездка не испугала.

– Если человек тебе действительно важен, определенно стоит.

Эмеральд отодвигается от меня и откидывается на спинку дивана.

– Наверное, мне пора, – говорю я. – Я обещал маме, что вернусь к двум, и уже на час опоздал. Даже позвонить ей не могу, потому что снова потерял долбаный телефон. – Я подскакиваю. – А ты Джулиана не видела?

Открываю раздвижную стеклянную дверь гостиной, застегиваю куртку и наконец нахожу приятеля снаружи, на батуте Эмеральд.