Лариса Миллер - Островок безопасности

Луч скользит по потолку
И по стенке.
Небо в радужном шелку,
В белой пенке.
Это я июньский рай
Вспоминаю.
Я про звонкий птичий грай
Столько знаю,
Про кузнечиков в тиши
И про блики, —
Хоть садись да и пиши
Труд великий,
Чтоб он был всегда у всех
Под рукою.
Ведь на свете, как на грех,
Нет покоя.
Чтоб когда забот не счесть
И напастей,
Можно было перечесть
Труд о счастье.

И всё же стихи — островок безопасности.
Темн о ты любые его и неясности
Едва ли кому-то угрозу несут.
А может случится, что даже спасут
От доли сиротской и непонимания.
А может случится, составят компанию,
Чтоб, не докучая и не теребя,
Всё, чем ты живёшь, рассказать за тебя.

Коль музыка кончилась, ты её требуй.
Ты требуй её у земли и у неба,
У ночи, у дня, у любого момента.
И коль музыканты свои инструменты
Уже зачехлили, сложили, убрали,
Ты их упроси, чтоб ещё поиграли.
А если откажут, тогда остаётся
Лишь музыка та, что душою поётся.
Тогда остаётся по белому свету
Кружить под неслышную музыку эту.

Давно пора умерить пыл,
Но так не хочется.
Господь свой луч у нас забыл,
И луч щекочется,
Его легчайшее туше —
Прикосновение —
Внушает страждущей душе
Хоть на мгновение
Надежду робкую, что слов
Всегда чурается.
И ждёт душа любых даров
И загорается
От одинокого луча,
К плечу прильнувшего,
На тропку беглую с плеча
Легко скользнувшего.

Да человек ведь жить собрался.
Едва родился, жить старался,
Смешными ножками сучил.
Когда подрос, стишки строчил.
Всё время чем-то загорался.
Да как же можно вдруг лишить
Его святого права жить,
Лишить излюбленных занятий,
И тело, ждущее объятий,
Слепыми пулями прошить?

Жизнь травматична и тяжка,
Мы все контужены,
И от шального сквозняка
Слегка простужены.
И то и дело сердце жмёт,
Не жмёт, так ёкает,
А счастье рядышком идёт,
Подковкой цокает.
Окликнуть надо бы его,
Приветить надо бы.
Неужто нет ни у кого
В нём, бедном, надобы?
Оно поведать бы могло
О разных разностях
И позабыть бы помогло
О несуразностях.
Я это знаю по себе.
Мы как-то шёпотом
С ним говорили о судьбе,
Делились опытом.
И оказалось, что оно
Само намыкалось,
В окно стучалось не одно
И в стенки тыкалось.
Решив, что жить уже невмочь,
Пора отчаяться,
Оно увидело, что ночь
Уже кончается,
Что крону тронули лучи
Чуть-чуть опасливо,
Что можно, выйдя из ночи,
Начать жить счастливо.

Вон тот щебечет, тот стрекочет,
А тот поёт. И каждый хочет
Поведать миру: «Вот он я,
И я попал в сии края,
Где лист шуршит, а ветер свищет,
Где каждый что-нибудь да ищет,
И каждый верит, что найдёт,
Где время мчится, жизнь идёт,
И все дорожки убегают,
Да быстро так, как будто знают
Куда, зачем они бегут.
И не задерживаясь тут
Летим и мы за ними следом,
Хоть смысл спешки нам неведом».

Я жить привыкла под опекой
В родимом небе тучки некой,
Той, что над темечком висит,
Из коей дождик моросит.

Я жить привыкла под приглядом
Вороны, что уселась рядом;
И под присмотром голых крон
Иду в любую из сторон.

Я жить привыкла под защитой
Дороги, осенью размытой,
Но той, что вечно вьётся тут
И точно помнит мой маршрут.

Я знаю, что другие страны
Мне не дадут такой охраны.
Лишь здесь, где жизни грош цена,
Я дивно так защищена.

Жди у моря погоды,
Обязательно жди.
Ведь несметные годы
У тебя впереди.
Непременно дождёшься,
Коль готов подождать.
Вот однажды проснёшься,
А кругом благодать:
И на небе всё чисто,
И на море — покой,
И песок золотистый
У тебя под рукой,
С неба золото льётся
И спешит обласкать,
А из дел остаётся
Ветра в поле искать.

Коль нам отпущенные сроки
Малы, и можно не успеть,
То, значит, время брать уроки
Вокала и учиться петь.