Сергей Яковлев - Советник на зиму

Потап Степанович поднял маленький зоркий глаз — и Низговоров понял, что старик его раскусил. Без осуждения, с невозмутимостью мудреца. Даже как будто весело, с затаенной озорной мыслью: на миг вздрогнула в выцветшем глазу знакомая искорка… Показалась и исчезла.

Однако информация дошла и будет использована, понял Низговоров. Так или иначе, но будет.

— А что с моей статьей делать? — покорно спросил он. — Тоже уничтожить?..

— Как хотите.

Нога Асмолевского успешно заживала, горло Маргариты Разумовны тоже, история с субботником понемногу забылась. Только Щупатый продолжал дуться. Казалось бы, это Низговорову следовало на него обидеться после заседания правительства, а вот — нет; субботник и ему дал фору: он ведь был особенно чувствителен к нетоварищескому поведению. Надо было как-то мириться, не воевать же сразу со всеми! Низговоров решил подойти к делу философски, беря в этом пример с губернатора. Щупатый всегда становился на сторону сильного — значит, удерживать его при себе следовало не столько лаской, сколько силой.

— У Потапа Степановича близится, как ты знаешь, юбилей, — сказал ему однажды Низговоров. — Надо продумать сценарий праздника. Официальной частью будет кому заняться, а вот развлечения для народа, разные потехи, игрища… В этом, по-моему, тебе нет равных.

— Да ты… вы что! — взвился Щупатый (он теперь то и дело перескакивал с «ты» на «вы» и уже не решался говорить ему, как прежде, «земляк»). — Массовик-затейник я вам, что ли?

— Праздник должен стать поистине всенародным, — твердо продолжал Низговоров, не слушая возражений. — Веселым, зажигательным! Это привлечет людей гораздо лучше, чем агитация или угрозы. Мы должны продемонстрировать торжество победителей и внушить народу, что победил именно он. Он сам. Продумай театрализованное шествие, фейерверки, привлеки мастеров культуры. Конечно, надо развернуть уличную торговлю. Это уже полностью по твоей части. Дешевое питание, напитки… Пусть покупают водку не у старух из-под полы, а открыто, красиво. Пусть напиваются до одури!

— Понятно. Пьют и писают, пьют и писают, — хохотнул Щупатый. — Для этого дела, сам знаешь, что потребуется. — Он пошуршал в воздухе пальцами.

— Запроси у Постилы.

— Нет уж, вы сами! Я ее боюсь, она в трусах пистолет носит.

Несколько дней Низговоров размышлял, как подступиться к Постиле с разговором о деньгах для праздника, а тут она заявилась к нему с этим сама.

Низговоров ничего не понимал в бумагах, которые Постила перед ним выложила. Она сказала, что на юбилей Потапа Степановича нужны деньги, много денег. Платить за подарки, за праздничный стол, за разные увеселения, за выступления приглашенных артистов… Мало ли за что еще. Одна только уборка улиц влетит в копеечку. А бюджет города тощий, и если с каждой суммы отчислять все положенные налоги, от праздника останется пшик. К тому же мало кто соглашается в таких случаях на безналичную оплату: знаменитости требуют деньги в конверте, желательно — зеленые. Так что, с какой стороны ни глянь, нужно вначале обналичить бюджетные средства, переведя их на счет частной фирмы в порядке оплаты фиктивных услуг, и затем расплачиваться возвращенными этой фирмой живыми деньгами. Схема отработана, партнер надежный, выгода очевидна. А Низговоров должен всего лишь поставить свою подпись.

Постила была терпелива и доброжелательна, объясняла подробно, не жеманясь и не выкидывая фокусов. В этот раз она ему понравилась.

У Низговорова, правда, возник вопрос: почему именно он? Он всего лишь советник. До сих пор никаких финансовых документов не подписывал…

Но ведь он второе лицо после Потапа Степановича, сказала Постила уважительно. (Скорее даже вразумляюще: мол, что ж ты, академик, цены-то себе не знаешь?) Не странно ли будет, если Потап Степанович завизирует траты на свой собственный юбилей? Не упрекнут ли его в нескромности, а то и в чем-то похуже?

Тем самым заранее отклонялся второй волновавший Низговорова вопрос: знает ли об этом губернатор? Не знает и знать не должен. Денег будет достаточно, прибавила Постила, предварительная смета несколько завышена, а если еще удастся сэкономить… В общем, из излишков можно будет кое-что и для себя выкроить.

Низговоров на секунду обомлел. Предложение было шокирующим, если поглядеть со стороны — просто чудовищным. Но заманчивым. А главное, произносилось хотя и вполголоса, но тоном самым обыденным, деловым. Может, так уже мыслят и живут все, а он, Низговоров, — какой-то анахронизм, посланец из позапрошлого века, как однажды сказала Даша? Кому, в самом деле, будет ущерб, если небольшая часть денег, предназначенных для праздника, попадет в карман Низговорова, и он сможет потратить их на ту же Дашу, купить ей, наконец, теплую шубку? Меньше спаленных петард, меньше выпитой водки? Так это же благо!