Роман Уроборос - Заклание-Шарко

ВЕРА. (Сидит перед зеркалом). Вот так любишь-любишь одного человека… Ах… А он еще одновременно и твой начальник. И ты с ним четыре года каждый день. С перерывом на его нечастые командировки. И в отпуск он почти не ходит. И еще мой отпуск — один месяц в году, разбитый на два раза. И Саша мой, необходимый лишь для того, чтобы заглушить эту боль. И остальные любовники, заполняющие пустоту, когда меня периодически бросает Саша. Вот жизнь. Никчемная, пустая жизнь. Когда его вижу — живу, когда не вижу — тоже вроде живу. Но какая-то ниточка, связывающая меня с чем-то важным, на это время обрывается. И ведь один раз он пригласил меня в ресторан. У меня сердце от радости оборвалось. И я не знаю, кто это сказал, но не я точно. Кто-то вместо меня. «Нет. Извините. Но мне сейчас надо в другое место. У меня встреча». Тогда он предложил подвезти меня. И опять мой враг моими губами сказал. «Нет, извините. Вам, наверное, неудобно. Я быстрее доберусь. А вы езжайте, пожалуйста, без меня». (Закрывает лицо руками, плачет). И все эти его любовницы. (Смеется). Для этого пришлось подружиться с платонически влюбленным в меня водителем Сережей. Хорошо хоть не переспать. Сережка-болтун рассказывал мне абсолютно все, что знал о его жизни, а ему абсолютно все, что знал о моей жизни. Такие вот перетекания. Хотел ли он со мной переспать? Мне кажется, да. Я даже абсолютно уверена, что научилась его провоцировать. Я чуть-чуть оголяла свой животик. Свитера, футболки всегда подбирала так, что они по длине были чуть-чуть ниже пупка. Всегда была видна полоска моего животика. И он всегда туда смотрел. Автоматически. Я знаю — он хотел меня. А я — его. И ничего не получилось. А сейчас я его единственный сотрудник, но ненадолго. Он сказал мне, что я ухожу работать к новым акционерам, те со мной уже провели беседу. Даже зарплату в полтора раза повысили. Боже, как мне его жалко. Неужели он завтра улетит из города, и я никогда его больше не увижу? А зачем тогда дальше жить? Зачем жить тогда?

Верина комната была маленькой, старомодно, но с любовью обставленная мебелью середины прошлого века. Серванты, комод, стол, загромождавшие комнату, были заботливо накрыты скатерками и заполнены разного рода гжельской посудой. Со всем этим спокойствием интерьерным контрастно дорисовывалась кровать железная. На которую все гости Верины мужского пола на следующую же секунду после осмотра комнаты решали для себя железно схватить Веру и с размаху бросить на кровать эту железную, гипнотическую. И телевизор плазменный, и ноутбук, и центр музыкальный, которые были похожи каким-то нездешним космическим дизайном друг на друга. И поцелуи, и стоны, и шепот. Лживое все…

Звонок.

ВЕРА. Да, пап, привет. (Трубка неразборчиво говорит на марсианском языке). Да, я буду дальше работать в компании. (Трубка…). Нет, Игорь Васильевич улетает завтра. (Трубка…). Зарплату повысили. (Трубка…). Наверное, хорошо. (Трубка…) В отпуск поеду. (Трубка…). Нет, не с Сашей. Саша женился. (Трубка…). Нет, я ее не знаю, и не видела ее никогда. (Трубка…). Нет, пап, я абсолютно не переживаю. (Трубка…). В отпуск поеду, я же говорила. (Трубка…). В Грецию. (Трубка…). С Ленкой. (Трубка, возомнив о себе что-то, выдала фразу на языке обитателей Юпитера). Не поняла тебя, пап. (Трубка еще раз на юпитерианском). Тебя не слышно. Давай попозже созвонимся.

«Вот вы, девушка, говорите, что, мол, не хочу ни с кем ссориться, — сказал бородатый геолог, подсаживаясь ближе к костру, — что причем здесь моя красота, я, мол, хочу со всеми быть в хороших отношениях. Только при такой позиции вы очень скоро познакомитесь с самым дружелюбным существом во Вселенной — с Сатаной».

Звонок

ВЕРА. Да, Игорь Васильевич.

ВАСИЛЬЕВИЧ. Вера. Спускайся. Я подъехал к твоему подъезду. Выходи.

ВЕРА. (Поправив свитер на животе). Да, Игорь Васильевич. Выхожу.

ВАСИЛЬЕВИЧ. (Кто-то в трубке громко поет пьяным голосом песню «По дону гуляет»). Жду.

ВАСИЛЬЕВИЧ. Вера, садись на переднее сидение. А то сзади сидит пьяное животное. Животное зовут Сергей. Оно из Москвы. Ты, по-моему, его знаешь. Это мой партнер.

СЕРГЕЙ. (Поет). О чем, дева, плачешь?..

ВЕРА. Игорь Васильевич. Вы же тоже выпили? Давайте я сяду за руль. Зачем вам ко всему еще и эти неприятности.

СЕРГЕЙ. (Поет). О чем, дева, плачешь?