Тадеуш Ружевич - Избранное

он проснулся испуганный
глянул в зеркало ночь

запер дверь и вышел на улицу

над улицей черное небо
в небе звезды
неоновое свеченье
памятник ночью был темный
все машины
неслись на него
носились по кругу
вокруг неизвестного героя
бурильные молотки свёрла
ломали бетонную скорлупу
плоская площадь
извергала блестящую пыль
пепел лаву

неоновый свет стекал струясь
по вертикальным стенам неба
в потоке света лежали женщины
черные лоснящиеся тюлени
плыли с круглыми животами
мягко в своих шелках
солдата за руку тащит карлица
с личиком как райское яблочко
и переругивается с подружками
черные шелковые чуть покачиваясь
они стоят от света до света
воздушные шары на привязи
падают звезды
звезды с губами чуть приоткрытыми
играющий ящик окружен молодежью
играющий ящик плачет дрожит
играющий ящик поет смеется
играющий ящик наполнен
музыкой голосом
души переселяются
из молодых тел выходят
в играющие ящики входят
это невинные души
не ведающие греха
не ведающие покаянья
автоматы невинны
автоматы не ведают греха
автоматы не будут осуждены
автоматы могут испортиться
души скитаются под дождем
выходят из молодых тел
входят в тела
звезд на больших афишах
все это декорации рая
декорации ада

церковь еще открыта
алтарь освещен
в алтаре лежит за стеклом блаженный
скелет в одеянье прелата
в рукавичках и туфлях кости
в фиолетовых чулках кости
лицо покрыто позолотой
между скамьями копилки
перед алтарем копилки
при входе и при выходе копилки
на пищу святого Антония
на беатификацию раба божьего
на свечи для Младенца
на освещение для Сердца Иисуса
огромный старинный замок
на стене цвета печени надпись
SS Messe per le Anime del Purgatorio [6] Мессы за души чистилища (ит.) .

тела спасутся
тела относятся к миру животных
тела невинны
дух нашел убежище
в Banco di Santo Spirito [7] Банк Святого Духа (ит.) .
тела осиротели
и слоняются по большому городу
под бельмом неба
под черным небом
под лимоном солнца
тела невинны
а ду́ши все меньше и меньше
уже такие малюсенькие
что две души
поместятся на кончике языка
этой портовой девки
пусть никто в нее не бросит камня
это Ева изгнанная из рая
изгнанная из гобелена XVI века
La Creazione di Eva [8] Сотворение Евы (ит.) .
и были оба наги
и не стыдились
и поставил у сада Едемского
херувима и пламенный меч
чтобы охранять путь
к дереву жизни

«кончается определенная эпоха
музыкант исчезает так же как исчез поэт» {13} 13 «Кончается определенная эпоха…» — Высказывание композитора Артура Онеггера (1892—1955), автора книги «Я — композитор» (1951; сокращенный русск. перевод — 1963) и многих статей о музыке.
поэт который исчез восклицает
женщина цветок
отставь ты это красивое
старое сравнение
в сторону
цветок который смеется
цветок который пугается
цветок с цветком в волосах
цветок который продается
цветок который приходит и уходит
женщина это женщина
цветок это цветок
слово стало телом
тело заполнило ночь
от берега до берега
у ночи нет берегов
женщина цветок
отставь ты это красивое
старое сравнение
в сторону

в электрическом свете
темно-ореховые головы орехов
кокосовых
как волосатые головы слепых обезьян
бананы с которых содрана кожа
лимонного цвета лимоны с черными листьями
искорки света бегают по стеклу по никелю
по разноцветным сокам
глыбы льда на льду раскрытые устрицы
искорка света в ломтике лимона
свет пропадает во льду
падает и пропадает
люди платят протягивают руки
кладут в свои сетки в газеты
рыбу похожую на раскрытый ножик
синего тунца слоистого как древесина
голову уснувшей медузы ноги осьминога
лежат потроха на льду
лежат на зеленых листьях
как павшие ягнята
кроваво-красные печенки
сердца и языки и рядом
удивительнейшие рыбы
с головами как красные молотки
как голубые ежи
плоские как тарелки
из золотистой шкуры
черная икра искрится
в электрическом свете
птички сколько тут птичек
сколько птичек на проволоке
которая проткнула умолкшие горлышки
которая проходит сквозь открытые клювики

Полночь пора возвращаться
реактивный
рассекает небо над заливом
в ореолах уличного света
проходят англичанки
в ангельских белых шеях
улыбаются
голуби сладко уснули
у ног неизвестного героя
лимоны желтого света
катятся по поверхности моря
моряк стоит руки в карманы
тело портовой «чайки»
так печально в постели
маленькое как тело ребенка
желтый пергамент щек и черные очи
на ступенях святого храма
женщина спит с малышами
укрыла их газетой
в тупике пустого переулка
сердце Иисуса
пробитое мечом в гирлянде ламп
музыкант свою скрипку спрятал
в футляр
присел за столик
официанты скатерти складывают
паруса