Мэгги О'Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

— Булавками, говорите? Плоховато учат манерам в вашей школе. Но я люблю строптивых. Хорошо, попробуем еще раз. Вы пойдете со мной в кино?

— Не пойду!

К ее удивлению, он улыбнулся. Странно. Она еще никому так не грубила.

Джеймс шагнул к ней, и Эсме призвала на помощь все силы, чтобы не отступить.

— Вы не такая, как другие девушки, — тихо произнес он.

Это заявление ее заинтересовало:

— Разве?

— Да. Вы не скромная фиалка. И мне это нравится. В вас чувствуется характер. Без страсти жизнь скучна, не так ли? — Он сверкнул белозубой улыбкой, и Эсме ощутила на щеке тепло его дыхания. — А теперь перейдем к делу, — произнес Джеймс властно и строго.

Эсме подумала, что так он, наверное, разговаривает с лошадьми. И едва не рассмеялась.

— Не будем тратить времени на красивые слова. Вам они ни к чему. Я хочу пригласить вас на свидание. Когда вы свободны?

— Я уже ответила, — сказала она, не отводя глаз. — Никогда.

Джеймс схватил ее за руку, и она удивилась его настойчивости и тому, как сильно он сжал ее запястье.

— Отпустите меня!

Он будто не слышал. Она попыталась вырваться:

— Отпустите! Или мне вас снова ударить?

Он разжал пальцы.

Когда Эсме прошла уже несколько шагов, он произнес:

— Я приглашу вас на чай.

— Я не приду, — не оборачиваясь бросила она.

— Придете, черт возьми. Я попрошу мою мать пригласить вашу. И вам ничего не останется…

— Я не приду!

— У нас есть отличный рояль. «Стейнвей».

Эсме остановилась и обернулась:

— «Стейнвей»? Настоящий?

— Да.

— Откуда вы знаете, что я играю на рояле?

Его смех эхом отозвался в тумане:

— Выяснил. Причем без труда. Вы заметная личность в нашем городке. Я узнал много интересного. О деталях, впрочем, пока умолчу. Ну что, придете к нам на чай?

— Сомневаюсь.

Она развернулась и зашагала домой.

Айрис поворачивает к Эдинбургу. Эсме сидит с ней рядом. Быть может, стоит позвонить Люку? Убедиться, что он не натворил бед.

Держа руль одной рукой, она вынимает из кармана мобильный телефон. У них с Люком правило: не звонить друг другу по выходным. Но вдруг он все рассказал жене?.. Нет, он не стал бы. Ни за что.

Айрис со вздохом опускает телефон на приборную панель. Похоже, пришло время вычеркнуть Люка из своей жизни.

Эсме чуть сдвинулась в кресле. Оно было обито плотной коричневой тканью, однако подлокотники уже слегка истерлись, а снизу что-то неприятно покалывало даже сквозь платье. Эсме снова заерзала, и мать строго взглянула на нее. Эсме хотела было показать ей язык, но вовремя передумала. И зачем ее сюда привели?

Разговор в гостиной шел о намеченном празднике, о том, как трудно собрать в Эдинбурге достойных гостей, о молочной лавке, где продают самые свежие сливки. Эсме честно пыталась слушать. До сих пор она молчала; наверное, пора и ей принять участие в беседе. Китти сидела на диване рядом с матерью и уже умудрилась не раз открыть рот, хотя бог знает, что умного она могла ввернуть о покупке сливок. Миссис Дэлзил упомянула о том, как Джеймс поранил лоб — наткнулся в тумане на ветку. Эсме замерла, позабыв все, что собиралась сказать.

— Тебе было очень больно, Джеймс? — спросила мать Эсме.

— Ничего страшного, — ответил он. — Уверяю вас, бывало и хуже.

— Надеюсь, до праздника заживет. Ты помнишь, что это было за дерево? Возможно, стоит сообщить властям?

Джейми откашлялся.

— О да, это очень опасное дерево. Я непременно сообщу о нем властям. Благодарю вас — прекрасная мысль.

Эсме огляделась, раздумывая, куда бы поставить чашку. Ни столика, ни тумбочки рядом не было. Может, на пол? Щеки у нее горели. Она бросила взгляд на паркет, измеряя расстояние от подлокотника кресла до пола. Далеко. И неизвестно еще, сможет ли она удержать чашку на блюдце и не уронить. Не хватало только разбить любимую чашку миссис Дэлзил. Китти и мать поставили свои чашки на столик перед диваном, а ей куда? Эсме понемногу приходила в отчаяние. Она еще раз огляделась, в надежде обнаружить стол по другую сторону от кресла, и вдруг рядом возник Джеймс.

— Позвольте взять вашу чашку? — спросил он и протянул руку.

Эсме опустила чашку ему на ладонь.

— Ох, спасибо.

Он подмигнул ей, и Эсме заметила, что миссис Дэлзил бросила на них острый, как нож, взгляд.

— Скажите, миссис Леннокс, — обратилась миссис Дэлзил к матери Эсме чуть громче, чем обычно, — чем займется Эсме, когда окончит школу?

Эсме вспыхнула от унижения. Почему ее не спросили прямо? Она что, немая?