Александр Проханов - Экстремист. Роман-фантасмагория (Пятая Империя)

Исполненный грозного ликования, Ефимчик откинулся на сиденье, вслушиваясь в музыкальную вибрацию утренних русских пространств.

Колокольцев лежал на поролоновой подстилке рядом с Буковым, чье круглое, с золотистой бородкой лицо в утреннем свете было окутано легчайшей дымкой тепла. Его большая, в вязаной перчатке лапища лежала на цевье автомата, а выпуклые бычьи глаза смотрели на близкую дорогу. Колокольцев следил за секундной стрелкой больших командирских часов, которая рассекала время на крохотные отрезки и испепеляла их. Оставалось четверть часа до момента, когда на изгибе шоссе возникнет стремительный, в снежной пурге, «мерседес», сопровождаемый джипом охраны, и тогда — ждать его приближения, чтобы легким нажатием кнопки сдуть с дороги изуродованный, взорванный корпус. Колокольцев смотрел на «взрывмашинку» с красной кнопкой, зрачками чувствовал ее упругость, готовность с легким щелчком погрузиться в пластмассовый корпус.

Из поселка в Москву промчалась длинная «вольво», с мягким хлюпающим звуком, словно чья-то нежная ладонь похлопывала по воде. Следом прошел микроавтобус, по виду «форд», уютный, обтекаемый, упруго пульсируя. Легкая завеса кустов не мешала наблюдать за дорогой. На прозрачной ольхе висели промороженные сережки.

Со стороны Москвы послышался далекий гул мотора, в котором присутствовали мешающие чужеродные звуки. Чем ближе становился звук, тем раздражающе и чужеродней казался стучащий звук. На трассе появился тяжелый трейлер — скошенная кабина, длинный металлический короб с латинскими надписями, свисавшая почти до земли грязно-белая шуба инея, что свидетельствовало о проделанной длинной дороге. Одно из задних колес спустило, баллон смялся и при движении издавал хлопающий, плюхающий звук. Трейлер прокатил мимо лежки, затормозил у обочины. Кабина растворилась, и на дорогу выпрыгнул дальнобойщик, в мохнатой безрукавке, в свитере, с непокрытой головой. Приблизился к спущенному колесу, пнул раздраженно ногой. Что-то неразборчиво прокричал в кабину, из которой стал вылезать его напарник.

Появление трейлера испугало Колокольцева. Это было непредвиденное обстоятельство, одно из тех, что невозможно предугадать при самом тщательном планировании операции. И тогда операция либо свертывалась, либо продолжалась в условиях непредсказуемости, с повышенной долей риска. Трейлер пришел из Москвы и остановился на противоположной стороне дороги, оставляя встречную полосу открытой. Не загораживал пространство, по которому промчится машина Ефимчика. Но его стоянка находилась в области взрыва, и фугасная волна неизбежно достигнет незадачливых дальнобойщиков. В сознании Колокольцева сложился моментальный чертеж — траектории разлетавшихся стальных шаров, окружность взрыва, линии, соединяющие трейлер, несущийся «мерседес», присевших у колеса дальнобойщиков и его, Колокольцева, палец, нажимающий красную кнопку. И неясная, похожая на раскаяние мысль: «Простите, мужики», и вернувшееся самообладание, побуждавшее продолжать операцию.

Быстро светало. Прибывающий свет сулил яркое солнце, блеск снега, бледную синеву в вершинах елок, на которых вот-вот загорятся розовые высокие шишки. От «лежки» к шоссе вела чуть заметная тропка, в которой таился провод. В глубь леса убегала стежка, по которой состоится отход.

Вдалеке, со стороны поселка, послышался едва уловимый звук. За поворотом дороги, сквозь лесные опушки, что-то плотно и ладно пульсировало. Среди холодных пространств жарко работала сталь двух мощных моторов, восемь колес с тугими протекторами рвали дорогу, шипы продирали лед до асфальта. Этот сложный звук складывался в единую точку, которая приближалась, росла.

Колокольцев, вслушиваясь в приближение звука, вдруг ощутил дуновение — не ветра, а таинственной, ожившей субстанции. Она, рассеянная среди молекул воздуха, притаившаяся в трехмерном пространстве, вдруг ожила, шевельнулась, колыхнула мир. Пробежала волной, поколебав утренний свет, тяжелые еловые ветви, снежный покров опушки. Ветки шевельнулись все в одну сторону, словно их расчесали невидимым гребнем. Колокольцев почувствовал, что к нему прикоснулось незримое существо. Наложило на лицо холодную щупальцу. Это длилось секунду и кончилось. Щупальца отпала, а он оставался лежать, омертвелый. Эта омертвелость сменилась животным страхом, звериным чутким порывом, — нужно немедленно вскочить, ухватить за рукав Вукова, уходить прочь от этого гиблого места. По протоптанной стежке сквозь редкий лес, к соседней дороге, где их ждет зеленый «сааб». Кинуться в салон и гнать что есть мочи к Москве, сливаясь с потоками разбуженного утреннего города.