Влада Ладная - Питермир. Роман-фантасмагория

© Влада Ладная, 2021

ISBN 978-5-0055-3675-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВЕРХОВНЫЙ АВТОР ЕЩЁ НЕ РЕШИЛ, ЧТО ХОЧЕТ ИЗ ЭТОГО ВЫЛЕПИТЬ.

ВЕРХОВНЫЙ – ЭТО НЕ ТОТ, ЧТО НА ОБЛОЖКЕ.

ЭТО ТОТ, КТО ДИКТУЕТ НАМ ВСЕ НАШИ ЗЕМНЫЕ КНИГИ ОТКУДА-ТО СВЕРХУ

Питер. Он что-то неслышно бормочет. Заклинания? Мольбы?

Ворожит, колдует, обморачивает. Город – таинство. Город – ритуал. Город – символ. Диалог с коллективным бессознательным, с энергоинформационным полем, у которого проси, чего хочешь, которое и есть Бог.

Как распечатываются мосты, так раскрывается человеческое воображение, развязываются узлы рацио. Все «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда».

В этом городе может быть всё, что угодно.

ИНТАРСИЯ. ГОРОД

Город соткан из несоединимого.

Создатель его – просветитель и одновременно палач-садист, обновитель страны – и сыноубийца.

Сердце города, Петропавловка, кладбище правителей – и тюрьма их врагов. Там они все сливаются в неразрывное целое.

Город-ковчег, который должен был спасти Россию, – сам регулярно тонет.

Первый музей – Кунсткамера – парк уродов.

Главный православный собор – Исаакий – строил католик.

Одно из самых роскошных мест – Новая Голландия – всего лишь дровяной склад. А в бывшей тюрьме на его территории собираются устроить консерваторию.

Мосты в городе шевелятся, как живые.

Ночи – белые, оксюморон, небывальщина.

Сердце царизма стало колыбелью революции.

Самый интеллигентный город и культурная столица – одновременно столица криминальная.

Город – потёмкинская деревня, обманка, фальшивка. – И образец для подражания. Вроде московской ВДНХ.

Хуже того. Город непатриотичный, пропитанный западным духом. – А ухитрился стать национальным символом.

Город – изменник, предавший национальные традиции вместе с его создателем. – Но, ценой гибели почти половины своих жителей, не предавший в блокаду свою страну.

Что скрыто в этих противоречиях?

Что всем этим город нам хочет сказать?

Я выхожу в Петербург на охоту. Я охочусь на вдохновение.

Что за город!

Осклизлый свет, озноб, лихорадка души.

Я пробираюсь по трещинам улиц, полных неприступного, непроницаемого воздуха, сквозь который приходится продираться, как сквозь колючий кустарник, так что одежда оказывается изорванной в клочья, а лицо и руки расцарапаны в кровь.

Факелы на ростральных колоннах, словно свечи на именинном пироге. Город и есть мой именинный пирог, порезанный на ломтики островов. Город – самый главный подарок в моей жизни.

Вздыбившиеся мосты, как взбесившиеся кони, и они всех нас сейчас понесут, и опрокинут, и растопчут.

Город – трагедия.

И – катарсис, который она несёт.

Эти мосты, они нацелены по ночам прямо в космос?

ВЕРХОВНЫЙ АВТОР ВСЁ ЕЩЁ НЕ ОПРЕДЕЛИЛСЯ

Что я тут делаю?

Я психолог. И каждый день мои пациенты плачутся мне в жилетку. Жалуются все одними и теми же словами. Мало им денег, мало мужиков или баб, мало славы, мало внимания.

Мало, мало, мало!

Все их проблемы – это истерика избалованного дитяти, что в игрушечном магазине катается по полу, дрыгает ножками и визжит:

– Хочу мишку! Хочу машинку! Хочу, хочу, хочу!

Может, взять ремень и всыпать по заднице каждому из посетителей – в качестве лекарства?

Но профессиональная этика не велит. На дворе двадцать первый век, и избалованных детей от восьми до восьмидесяти принято исцелять другими методами.

Я пользуюсь спросом на этом рынке. Я создатель новой методики.

Сапожник без сапог, – сам я мучаюсь бессонницей. И хотя пытки запрещены Женевской конвенцией, что-то внутри меня – меня же бесчеловечно мучает.

Сначала от бессонницы болит голова. Потом душа. А потом начинает болеть весь город.

Зазеркалье вод. Запределье чувств. Светоч бреда. Инакобытие.

Мосты разводят, – а параллельные миры сходятся. И – шасть гулять по городу всякое.