Юрий Тешкин - Полковник

Вечером пьют чай у полковника. Нина Андреевна — из чашки с блюдечком, обязательно с молоком или сливками. Полковник — из стакана с подстаканником, вприкуску.

— Вы читали сегодня «Правду», Нина Андреевна?

— Н-нет еще, а о чем там сегодня?

— Да это… — Полковник трет висок, потом скороговоркой: — Новую систему базирования межконтинентальных ракет собираются применять в Америке.

— А-а-а…

— Но это же совершенно несостоятельная идея, дело в том…

Полковник отставляет стакан, подходит к политической карте. Нина Андреевна с улыбкой дует в блюдечко, продолжая кивать на слова полковника, вытягивает губы и делает глоток, потом незаметно вздыхает.

Когда полковник, закончив объяснение, садится, она говорит:

— Краснодарский не в пример лучше грузинского.

— Да, — говорит полковник.

— Но я лично предпочитаю смешивать цейлонский с грузинским и немного зеленого. Один цейлонский сластит, правда?

— Да, — говорит полковник, — действительно… что-то сластит.

Попив минут пять молча, Нина Андреевна говорит:

— Вы бы рассказали хоть что-нибудь, Павел Константинович, а? Вы же воевали.

— Да это ж было… давно…

— Давно и неправда, — подзадоривает его Нина Андреевна.

— Нет, почему же? — правда, но как-то… хм… гм… да вы бы сами лучше что-нибудь, Нина Андреевна, а?

— Я? Да о чем?

— Ну, о себе, пожалуй.

— О себе? Ну нет, не-е, хитер бобер, обо мне вы и так много знаете, обо мне вы и так слишком много знаете, уважаемый Павел Константинович. А расскажу я вам лучше знаете о чем? О-о, да вот о моей подруге, можно?

— Разумеется, сделайте милость.

— Ну вот… нет, я лучше расскажу вам об одной семье, а?

— Ну ладно, Нина Андреевна, расскажите о семье.

— О семье? Ну ладно. Знаете, я давно слежу за одной семьей у нас, в старом доме еще начала следить. Мать с дочерью жили. Ну, дочь подрастала, школу кончила, уехала куда-то на стройку в Сибирь. Года два не было, потом приезжает, привозит матери ребенка, дочку Танечку. Курить начала. Ну, покрутилась немного, видит — невмоготу, дочку на мать оставила, сама опять куда-то подалась на комсомольские стройки. А бабка, значит, с внучкой Танечкой. Ну, года два-три с ней покрутилась, отдала в детдом. А тут опять приезжает дочь и привозит матери второго ребенка, Ниночку, — уже годика полтора, тоже очень красивый ребенок, как и Танечка. А сама все курит, курит, выйдет гулять, смотрит, как Ниночка в песочнице играет, а сама все курит и все молчит. Ну, пожила с полгода — опять куда-то подалась, на мать оставила. Та покрутилась, покрутилась и тоже в детдом отдала, а Танечка уже подросла, она ее забрала из детдома, в школу определила. Учится Танечка, а Ниночка в детдоме… Ну, года три не видно было дочки, заявляется, привозит Галочку. Уж такую красавицу — из всех! Выйдет во двор — одно загляденье. А сама все смотрит и все курит, курит. А Галочка среди всех детей всех красивее. Только все дети с горки катаются, кто в костюмчике, кто в пальтишке, одна Галочка в мужском пиджаке, а эта все смотрит и все курит, молча. «Эх, — думаю, — стукнуть бы тебя тазом по голове!» Белье как раз я вешать вышла. Ну, на этот раз она что-то задержалась. Даже заявление написала, так, мол, и так, дети — то се. Ее обратно к матери и прописали, работать устроили. Полгода не проработала — подалась. Галочку, конечно, на мать оставила. Та покрутилась с ней и — в детдом, а там Ниночка подросла, забрала, в школу определила, а Танечка уже в седьмом или восьмом классе, такая выправилась… дородная… Ну что ж, еще года три-четыре прошло, Танечка совсем взрослая, вышла замуж, бабку старуху потихонечку стала оттеснять, не очень стала нужна. Да и Ниночка подросла, невеста. Они и Галочку забрали из детдома. Совсем тесно стало. Ниночка ушла в общежитие, она уже работала. Галочка учится, а Танечка с мужем живет, ну ладно. Галочка — такая красавица, в школу ходит. Тут Ниночка замуж собралась, парень хороший. Ну, любят друг друга, а мать того парня знает всю эту семью и ни в какую — живите где хотите, а ко мне ни ногой! Сунулась было Ниночка к сестре, а та сама с мужем не очень, да и тесно. Короче, Танечка ее не пустила. Ну, Ниночка помыкалась, помыкалась по углам, зашла к подруге в общежитие — и решили они уснуть вечным сном. Ну, подруга шесть таблеток каких-то выпила, а Ниночка — восемь. Подругу откачали, а Ниночку не смогли, вот… На похоронах я была. Мать приезжала, все курит, курит и все молчит. А после похорон куда-то подалась. А Галочка с Танечкой живет, уже в десятый класс пошла, красавицей будет… Утомила я вас своей болтовней.