Джастин Пол - Дорогой Эван Хансен

Что это? – спросил он, нарушая молчание.

Я проследил за его взглядом, слишком поздно сообразив, куда он смотрит. Я совсем забыл, что снял браслеты. Обычно я не делал этого. Но его гравитационная сила убедила меня снять их.

Я спрятал свою кисть. Ничего, ответил я.

Он посмотрел мне в глаза. Будто бросал вызов.

Я выбрался из кровати и надел браслеты. Несколько шрамов, оставшихся от нескольких пустых ночей. Так я проводил время. Зажигалка, спички, свечной воск. Ладно, не пустяк, но и не что-то особенное.

Он сел. Ты всегда делаешь это, сказал он.

Делаю что? – спросил я, натягивая рубашку.

Каждый раз, когда я оказываюсь слишком близко… Его нога коснулась пола.

Я попытался рассмеяться. О чем ты?

Мы всегда здесь, у меня дома. Ты позвал меня к себе только раз. Ты словно не хочешь открываться мне.

Я устало посмотрел на него. Почему тебя это вообще заботит? Мы же не… Я пожал плечами. Я даже не знаю, кто мы друг другу.

Он покачал головой и вздохнул, потом встал. Как мы можем стать ближе, если ты не разрешаешь мне.

(Сказано как утверждение. Как ультиматум. У меня не было выбора.)

Мигель не знал, на что был похож мой прошедший год. Он слышал об этом, конечно же, но его там не было. Ему была известна лишь легенда, а не реальность. День за днем, день за днем. Ползком или на четвереньках. Ущерб, нанесенный мне и мной. Каждая хорошая вещь оборачивалась плохой. Лежать в кровати и представлять себя просто…

Ты не понимаешь, сказал я.

Какое-то время он смотрел на меня, а потом подошел и встал рядом. Нос к носу. Глаза к глазам. Мы оказались не так близко, как минуту тому назад, но интимности между нами стало больше. Тогда, сказал он, расскажи мне.

Я стоял перед ним и дрожал. Дрожал под его взглядом.

Не прячься от меня.

Как? Как мог я сделать это? Ведь под тем, что он видел, скрывалось нечто такое, что невозможно было исправить.

Я сделал шаг назад и стиснул зубы, словно запер себя. Оделся так быстро, как только мог. Он пытался остановить меня, звал обратно. Но мое мгновенное решение было твердым: бежать.

(И, похоже, я до сих пор бегу.)

Теперь везде можно увидеть мое фото. Короткие волосы. Широкая глуповатая улыбка. Я видел эту фотографию на собрании несколько недель тому назад. Мама, должно быть, нашла ее в моем телефоне. Думаю, она не знает, что я обкорнал ее. Это селфи, сделанное Мигелем. В первоначальном варианте он стоит рядом со мной, и у него такая же широкая улыбка, как и у меня.

Я был уверен в одном: рядом с ним и без него я ощущал себя совершенно по-разному. С ним я жил и был полон радости. Без него становилось невыносимо. С ним – все равно, что ловить кайф от наркотика. Когда мы перестали видеться, у меня началась ломка. Это было долгое, мрачное лето.

На следующее утро в школьном коридоре Зо целует меня при всех.

– У меня после уроков репетиция, и я не смогу отвезти тебя домой, – говорит она. – Но не забудь: в семь я заберу тебя на ужин.

Она целует меня снова – на этот раз быстро, в щеку. Я смотрю ей вслед и не могу думать ни о чем больше, кроме как о том, когда в следующий раз увижу ее.

– Где ты был вчера вечером?

Оборачиваюсь и вижу перед собой Алану.

– Я послала тебе штук пятьдесят эсэмэсок, – говорит она, качая головой. – Не волнуйся, я раздала открытки без тебя.

– О черт, я совсем забыл. Мне так жаль, – оправдываюсь я. – Должно быть, я поставил неправильную дату на телефоне.

– Что с тобой происходит, Эван?

Оглядываюсь. Я бы предпочел разговаривать с ней без свидетелей.

– До окончания сбора денег осталась неделя, – говорит Алана, – а у меня такое чувство, будто ты – за тысячу миль отсюда. Ты не снял новые видео. Не пишешь в блог целую вечность.

– Ну, я был занят.

– Чем занят? – интересуется Алана.

Тем, что жил? Пытался жить?

– Знаешь, самыми разными вещами, – отвечаю я. – Сколько еще нам надо собрать?

– О, не так уж и много. Всего семнадцать тысяч долларов.

Семнадцать. Тысяч. О'кей. Это куча денег.

– Послушай, я уверен, мы справимся. Нужно просто поддерживать в людях интерес.

– Именно, – говорит она с чувством облегчения, что я наконец врубился в тему. – Вот почему я выкладываю твою переписку с Коннором в интернет.

– Подожди. Что? Что ты хочешь сказать? – В мой стеклянный ящик хлынула морская вода. – Откуда ты знаешь о письмах?

– Мне их прислала миссис Мерфи, – отвечает Алана. – Всего несколько, но она говорит, что вообще-то – их целая тонна. Что ты, типа, продолжаешь присылать ей все новые и новые.