Джоди Пиколт - Девятнадцать минут [litres]

Кортни дотронулась пальцем до лужицы жира, вытекшего из крокетов:

– Фу! И почему топливо такое дорогое, если в одной порции этой картошки достаточно масла, чтобы заправить грузовик?

– Машины не подсолнечным маслом заправляют, Эйнштейн, – объяснил Дрю.

Джози нагнулась и раскрыла рюкзак, чтобы найти там яблоко, взятое из дома. Она так увлеченно копалась среди учебников, тетрадок и косметики, что не заметила, как разговор между Кортни, Дрю и кем-то еще внезапно оборвался.

Возле их стола стоял Питер Хоутон с бумажным пакетом в одной руке и открытой упаковкой молока в другой.

– Привет, Джози, – сказал он ей, как будто она слушала, а не умирала тысячей смертей в этот самый момент. – Я подумал, может, перекусим вместе?

У Джози вдруг возникло такое чувство, будто ее тело превратилось в камень и она уже не может ни пошевелиться, ни спасти свою душу. Так она и останется сидеть на пластиковом стуле посреди кафетерия, и через много лет все будут смотреть на нее как на уродливую горгулью вроде тех, которыми украшены водостоки старых церквей: вот, мол, она – эта несчастная, мы знаем ее печальную историю.

Джози услышала у себя за спиной какой-то шорох, но обернуться не смогла бы, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Она посмотрела на Питера. Сейчас больше всего на свете ей хотелось владеть каким-нибудь тайным языком, чтобы думать одно, а говорить другое и чтобы тот, к кому она обращается, автоматически распознавал этот код.

– Я… э-э… – проговорила Джози, но Кортни ее прервала:

– Она с удовольствием подсядет к тебе. Когда ад замерзнет.

Вся компания взорвалась от хохота. Почему эта шутка так всех развеселила, Питер не понял.

– Что в пакетике? – спросил Дрю. – Арахисовое масло и джем?

– Соль и перец? – пропела Кортни.

– Хлеб с маслом?

Улыбка сползла с лица Питера. Он понял, в какую глубокую яму упал и стараниями скольких человек эта яма вырыта. Обведя взглядом физиономии Дрю, Кортни и Эммы, он опять посмотрел на Джози. Ей пришлось отвернуться, чтобы никто, включая его самого, не видел, как ей тяжело причинять ему боль и как противно понимать: вопреки всему тому, что он о ней возомнил, она ничем не отличается от других.

– Мне кажется, Джози должна сначала посмотреть, от чего отказывается. Заценить, так сказать, пробник, – сказал Мэтт, и только теперь она заметила, что он уже не сидит рядом с ней, а стоит за спиной у Питера.

В следующую секунду Мэтт просунул большие пальцы в петли его штанов и одним плавным движением спустил их до лодыжек. При резком голубоватом свете люминесцентных ламп кожа Питера казалась бледной, как луна. Крошечный пенис, похожий на спиралевидную ракушку, торчал из гнезда редких волос. Питер быстро прикрыл гениталии пакетом, выронив при этом молоко, которое пролилось на пол.

– Глядите! – воскликнул Дрю. – Преждевременное семяизвержение!

Весь кафетерий завертелся пестрой каруселью. Джози слышала смех и тоже пыталась смеяться. Мистер Айлс, учитель испанского, человек без шеи, подскочил к Питеру, натягивающему штаны. Схватив его одной рукой, а Мэтта другой, он рявкнул:

– Вы, двое, уже все выяснили или продолжим в кабинете директора?

Питер убежал, но это ничего не изменило: минуту его «славы» видели все и теперь смаковали веселые воспоминания. Дрю поздравил Мэтта с успехом:

– Дай пять, чувак! Еще никогда у нас за ланчем не было такой офигенной развлекательной программы!

Джози опять наклонилась к своему рюкзаку, делая вид, что ищет яблоко, но на самом деле аппетит у нее пропал. Ей просто не хотелось сейчас ни с кем общаться. И чтобы на нее смотрели, не хотелось тоже.

Пакет с ланчем Питера Хоутона так и остался валяться на полу у ее ног. Джози заглянула внутрь: сэндвич, кажется, с индейкой, упаковка претцелей, морковка, нарезанная тонкими ломтиками кем-то, кому на Питера не наплевать.

Джози сунула пакет в свой рюкзак, чтобы отдать Питеру или положить возле его шкафчика, но, вообще-то, она знала, что не сделает ни того ни другого, а просто будет таскать этот пакет, пока его содержимое не завоняет. Тогда Джози отправит ланч Питера Хоутона в мусорное ведро, представив себе, будто заодно избавляется от связанных с ним воспоминаний.

Выскочив из столовой, Питер бежал по узкому коридору как ошпаренный до своего шкафчика. Там он упал на колени и уперся лбом в холодный металл. Каким же идиотом надо быть, чтобы поверить Кортни Игнатио и подумать, что Джози могла на него запасть, что ей вообще есть до него хоть какое-то дело?! Несколько минут Питер, зажмурив глаза, бился лбом о дверцу, а потом нажал нужные цифры и открыл шкафчик. Сорвав и скомкав их с Джози детскую фотографию, он зашагал по коридору. Его остановил мистер Маккейб.