Михаэль Шаранг - Сын батрака

На следующий день во время допроса Франц узнал: «Окружное строительство» предъявило ему обвинение в краже. Краденое, насколько это было еще возможно, позавчера конфисковано жандармерией.

Для акционерного общества «Окружное строительство» обвинение против Франца Вурглавеца явилось результатом простого расчета: даже если Франц будет за решеткой, Бенду не удастся держать в постоянном страхе, все равно придется выдумывать что-то другое. Но на примере Вурглавеца можно продемонстрировать, как фирма намерена впредь поступать с ворами.

Франц во всем признался. Но мысли его были далеко.

«Когда Эрна вчера приходила ко мне, — думал он, — ей уже все было известно. Почему же она ничего мне не сказала? Ломала передо мной комедию? Теперь она меня, наверно, бросит».

В камере у Франца было достаточно времени обо всем поразмыслить. В конце концов он написал ей письмо, в котором просил пока не навещать его. Он должен сперва обдумать, может ли он взять на себя ответственность за их общее будущее, не испортит ли он теперь будущее Эрны, так что лучше бы ей совсем вычеркнуть его из своей жизни.

Эрна ответила ему, что он уже достаточно натворил глупостей, чтобы писать еще и такую чепуху. Он должен отсидеть свой срок, каким бы он ни был, не теряя головы. Она возьмет все в свои руки, и у нее достанет сил, потому что она его любит.

Целыми днями Франц раздумывал над этим письмом. «Она просто хочет меня утешить, — решил он. — Или хочет от меня отделаться?»

Но потом он сказал себе: «Она меня любит и стерпит все, пока я не выйду на свободу. Значит, я должен подготовить себя к тому часу, когда мы опять будем вместе, чтобы я мог быстро все загладить».

Он понимал — это легко сказать. Акционерное общество будет удерживать часть его зарплаты, пока не покроет убыток. Может, лучше уехать за границу? Но тогда начатый дом в деревне будет постоянно напоминать о том, что он признает свою вину. Значит, именно теперь дом должен быть достроен.

Франц нашел выход: он будет по субботам и воскресеньям подрабатывать, как раньше. Он взял карандаш, отодвинул койку и на стене высчитал, сколько недель ему придется «левачить», чтобы собрать сумму, с которой он сможет вскоре продолжить строительство.

Рядом со списком предполагаемых доходов Франц начертил график. Потом нарисовал план дома и записал, какие этапы еще отделяют его от окончания строительства. Из этого получился новый список необходимых стройматериалов.

Эти планы Франц с каждым днем все тщательнее обдумывал, убежденный в том, что тщательное планирование сокращает затраты. Куска стены за койкой скоро уже не хватало, и ему пришлось выискивать на стене новые места. Надзиратели давно заметили эти каракули, но ничего не сказали, потому что никому не хотелось отвечать, если у Франца опять случится приступ бешенства. После бесконечных кропотливых подсчетов он вполне созрел для того, чтобы с чистой совестью ответить на письмо Эрны.

«Теперь я знаю, — писал он, — как все пойдет у нас дальше. Оснований для отчаяния нет. Здесь у меня достаточно времени, чтобы решить все наши проблемы. Я люблю тебя».

Эрна поначалу подумала, что Франц подшучивает над ней. Потом сказала себе: мое письмо было слишком резким, и нечего удивляться, что Франц так на него реагировал.

Возле кровати лежала куча вещей, которые она собиралась передать Францу при следующем свидании: вещи, купленные ею и родителями Франца, и книгу, которую она нашла в его комнате. Учитель Штадлер подарил ему эту книгу к свадьбе. Видно было, что Франц еще не читал ее. Книга называлась «Теневая сторона» [3] Имеется в виду роман современного австрийского писателя Франца Иннерхофера. — Прим. ред. .

«Теневая сторона, — подумала Эрна, — надеюсь, ничего печального…»

По прошествии трех недель одиночного заключения двое надзирателей сообщили Францу Вурглавецу, что завтра его вновь переведут в общую камеру, поскольку рецидива не было и он хорошо вел себя.

— Но стены в камере вы, разумеется, должны привести в порядок, прежде чем уйти, — сказал один из них, — потому что нигде не положено сдавать квартиру в таком виде.

Он указал на исписанную стену и в знак того, что все видит, отодвинул койку.

Другой принес ведерко краски, кисть и стремянку.

Франц объяснил им, что не хочет уходить из этой камеры, так как здесь он начал разрабатывать план, необычайно важный для его дальнейшей жизни.