Дэвид Юн - Весь мир Фрэнка Ли

– Мне нужна мертвая зона, чтобы я мог спокойно отдохнуть, – объясняет он.

– Не вопрос, Луис, – отвечаю я.

И мы выставляем камеры так, чтобы отдел с салфетками и туалетной бумагой не просматривался.

– Ты, главное, не забывай иногда звонить и спрашивать, как что‐то лучше сделать, – говорю я ему.

– Эх, ладно, – отвечает он.

– Ты уже знаешь, как все надо делать, но все равно периодически звони.

Он понимающе поднимает бровь:

– А-а-а, ясно.

Моя идея просто гениальна. Я знаю, что папа ни за что не позволит никому работать в Магазине без него. Он очень переживает за свое детище, очень гордится им. Но без папы в Магазине может работать только мама, а я не могу допустить, чтобы она одна работала весь день. Поэтому, когда мы с мамой подходим к папиной кровати, чтобы сообщить, что Луис и его кузен будут сами работать в Магазине, я уже держу наготове новенький, специально для папы настроенный планшет.

– Нет, – твердо говорит папа. – Я никогда не позволять другие сотрудники на весь день без меня.

Тогда я показываю ему планшет:

– Смотри, вот так можно переключаться между камерами. Вот на одном экране все двенадцать. Все в цвете, HD.

– Фрэнки, нет, – говорит он. – Вот, Луис это неправильно поставить товар. Он…

На экране молодой и сильный Луис меньше чем за минуту переставляет триста банок пива так, как хочет папа.

– О, он молодец, – говорит папа, завороженно глядя на экран.

– Я же говорить тебе, – заявляет мама, – вот он какой, Луис.

– Дать мне воды со льдом, – просит папа, не отрывая взгляда от экрана.

– Уже несу, папа, – отвечаю я.

Дзынь-дзынь. Это Луис.

– Ты хорошо работать, – говорит ему папа.

– Спасибо, босс, – отвечает тот. – Я быстро. Напомните еще раз, когда доставляют лед?

– По четверги, в десять утро, – говорит папа. – Ты записать, чтобы запоминать.

– Обязательно, – отвечает Луис. – Спасибо, босс.

Я приношу папе стакан воды со льдом, и папа берет его, не глядя на меня. Я сдавливаю мамино плечо, та кивает: «Можешь идти». Я иду в ванную, запираю дверь и включаю душ. Пока там все прогревается, я наконец разрешаю себе проверить обезьянье зеркало. «Новая экспозиция в галерее Henry, – пишет Джо. – Ты свободен?» Я улыбаюсь. «Свободен», – отвечаю я ей. «Правда?» – уточняет она. «Да». На экране появляются улыбающиеся смайлики.

Из душа уже течет горячая вода, но перед тем как под него встать, я отправляю короткое сообщение Кью. Давненько я не устраивал тайных свиданий. Самое время. «Мой дражайший друг, – пишу я Кью. – Твое содействие жизненно необходимо сегодня, вечером у меня назначено рандеву». – «Как жаль! – пишет он в ответ. – Дражайшие родственники прибыли навестить нас, прикрываясь соблюдением ненавистных мне формальностей, связанных с выпускным». – «Чего?» – «Понаехали родственники из Вашингтона. Воспользовались нашим с Эвон выпускным, чтобы провести отпуск в Калифорнии, не платя за проживание». – «Хреново, – пишу я ему в ответ. – Значит, ты занят?» – «Для тебя, приятель, всегда найдется время. Погоди чуток».

К тому времени, когда я вылезаю из душа, Кью уже успел мне отписаться. «Полный вперед, мальчик мой. Сегодня мы втроем "смотрим" картину "Война карликов: песнь мучений"». Я выбрасываю в воздух сжатый кулак. Теперь у меня в машине будет «прикрытие» на тот случай, если папа Джо решит заглянуть в автомобиль, в который сядет его дочь. Спасибо тебе, Кью.

Я одеваюсь, сбегаю вниз и, зацепившись за дверную ручку, заглядываю в комнату, чтобы сказать, что я ухожу, маме с папой, которые уютно устроились с планшетом.

– Я еду с Кью в кино, – говорю я. Имя Джо упоминать нельзя. Как нельзя отнимать мороженое у ребенка.

– О! Кузен Луиса так хорошо мыть пол, – бормочет себе под нос папа, не отрываясь от экрана.

– Раньше надо нанимать человек. Зачем мы ждать? – говорит мама.

– Тогда мы делать меньше деньги, – отвечает ей папа.

– Но мы иметь больше время, ты только подумать!

– Ты прав, – говорит папа. – Мы иметь больше время.

– Эй, – говорю я.

Мама поднимает голову. Она выглядит точь‐в-точь как девочка с фотографии из школьного альбома.

– Хорошо проводить время, – говорит она и вздыхает, а потом снова прижимается к папе и переводит взгляд на планшет.

Я так горд собой, что вот-вот начну блевать радугой.

– Девяносто процентов мексиканцев – они воровать, – глядя на экран, пересказывает папа свою фейковую статистику, – но Луис ничего не воровать.

– Не девяносто процентов, – возражает мама, у которой есть своя фейковая статистика, – примерно семьдесят пять.