Борис Пономарев - Плюсквамфутурум

— Держи и спрячь, — сказала она, протягивая мне срезанную нашивку, из которой торчали растрёпанные нитки. — И лучше не рискуй с этим. Этой весной сын приехал за товаром к поставщице, а у неё всё было перекрыто. Пришла полиция и дочиста обобрала все прилавки. Якобы кто-то увидел там старую турецкую блузку с принтом на английском языке и полиция провела контрольное изъятие для экспертизы. Потом ничего не вернули, и ещё взяли огромный штраф. Повезло ещё, что это была обычная полиция, а не тайная. Те бы всех посадили. Так что ты будь аккуратнее.

Я подумал, что когда я вернусь в своё время, то нужно будет непременно найти Светлану. Знакомствами с такими женщинами нельзя разбрасываться.

В окне вагона мелькнула красная черепица старого немецкого хутора-фольварка. Рядом на мощёной булыжником дороге стояла пожилая белая «ауди» сотой серии. Рыжие кляксы ржавчины делали машину похожей на черепаховую кошку. Сорок лет оказались не властными над областью.

Отчего-то чай, смешанный с печенюшками, начал клонить меня в дрёму. Это было неудивительно после той бессонной ночи, что я провёл четыре десятка лет назад в компании строптивой лингвистки.

— Очень спать хочется, — сказал я, отодвигая уже пустую пачку печенья в дальний край столика. — Утром так и не удалось выспаться, так что я, наверное, полежу.

— А я вот днём спать не могу, — призналась Светлана. — Свет сильно мешает.

Кивнув, я закутался в в одеяло и устроился поудобнее на полке…

Кто-то прошел по вагону, задев мои ноги, торчащие с края полки, и я открыл глаза. Похоже, я проспал всего лишь несколько часов. За окном была непроглядная темнота.

Рядом со Светланою сидела женщина лет сорока, очевидно севшая в Черняховске. На ней был слегка вытертый и явно неновый чёрный спортивный костюм, сшитый из синтетического бархата; одежда делала ее похожей на пантеру. Короткие волосы имели пронзительный морковно-рыжий цвет.

Рыже-чёрное купе, подумал я. Рыжие волосы и чёрная одежда. Цвета апельсина и анархии.

Где это мы едем? — поинтересовался я.

— Литва, — коротко ответила женщина-пантера с рыжими волосами.

Только сейчас, глядя на черноту за окнами, я понял, что это не ночь и даже не сумерки. Окна были наглухо закрыты снаружи, по всей видимости — теми самыми ставнями, которые так удивили меня на вокзале. Чуть светилась тонкая паутинка щели между ними. На какой-то миг мне показалось, что вагон превратился в закрытый бронепоезд.

— А как мы вообще сейчас едем через Литву? — поинтересовался я.

— Как обычно, с закрытыми окнами, на полном ходу и без остановок. Проедем границу, и ставни откроют.

— Какая сложная система, — сказал я. — Я чувствую себя как в бронепоезде.

— Кстати, чуть не забыла, — сказала она. — Пока ты спал, приходил начальник поезда. Он посмотрел на тебя, не стал будить и ушёл.

Мне это не понравилось. Неужели моя личность всё-таки вызвала какие-то подозрения?

Я познакомился с женщиной-пантерой. Ее звали Катя.

— А вы в Москву по работе?

— Нет, — сказала Катя. — Надо переоформить лицензию на право выращивания картофеля. Наш участок земли с огородами по ошибке приписан к Славскому району. Опять ужесточили правила, и если мы не оформим бумаги по всем правилам, то в следующем году всю картошку конфискуют. Надо обращаться прямо в московский Агропром. Хорошо, дали приглашение на въезд, а то бы визу не открыли, и пришлось бы сидеть в деревне впроголодь.

— А вы не в Черняховске живёте? — переспросил я.

— Раньше жили, — ответила Катя. — Работы не стало, вот мы и уехали к родителям мужа. Старый немецкий хутор, чуть-чуть не доезжая до Большаково. Есть чем детей накормить, и на том спасибо. Сейчас, по осени, продали урожай на рынке, хватило на эту поездку в Москву. На зиму денег уже не остается, но хотя бы картошки хватит. Картофель выращиваем, овощи. Капуста, морковь, лук, помидоры в теплицах. Кабачки. Зелень. Жаль, яблони пришлось спилить — на них большой налог, а в подвал их, как куриц, не спрячешь. Хорошие яблони были, еще немецкие…

— Так вы куриц держите? — с интересом спросила Светлана. — Как раз то, что нужно. Обменяемся координатами? У тебя есть телефон?

— К нам не провели, — сказала Катя. — Могу тебе из Большаково позвонить. Или давай я запишу адрес.

— Если будешь в городе, заходи ко мне за одеждой, — сказала Светлана. — Я надеюсь закупить хорошую партию в Москве.

— Если будут деньги, зайду, а то мы в этом году из одежды покупали только носки. Ну, и ещё сыну резиновые сапоги. Кстати, — понизила голос Катя, — мы к Новому году свинок откармливаем. Хочешь мяска?