Борис Пономарев - Плюсквамфутурум

Ее перебил гневным покашливанием интеллигент с боковушки.

— Что значит «зачем нужна школа»? В наши дни, когда Россия вынуждена противостоять всему миру, патриотическое воспитание — единственное, что может оградить наших детей от разлагающего дыхания Запада. Может быть, вы хотите, чтобы вернулись дикие времена вашей молодости? Видимо, вы их стали забывать! Я учился в школе, и, если бы я захотел стать, к примеру, панком, никто бы меня не остановил! Я мог бы прославлять анархию, пить портвейн, ругаться матом, носить на спине британский флаг, и…и… Я мог бы стать готом, носить чёрное пальто, слушать депрессивную музыку чуждой нам культуры и красить глаза. Я мог бы стать хиппи…

Ну у него и память, подумал я, слушая о тех опасностях, которые благополучно обошли стороной петербуржского мыслителя.

— И мне страшно представить, — зловещим шёпотом произнес он, — что если бы я захотел, то мог бы стать содомитом ! Я мог бы предаваться манящему сладострастию противоестественных плотских утех, и никто бы мне этого не запретил!

Мы втроем в гробовом молчании слушали его. Катя было приготовилась что-то сказать, но Светлана остановила её лёгким прикосновением.

— Не надо, — тихо шепнула она. — Мы в поезде… Молчи…

— Поэтому, — продолжил несгибаемым тоном сосед с рыжими усами, — можно только порадоваться тому, что наша страна приняла меры самозащиты. Школа защищает наших детей, молодых и уязвимых, обучая их тому, что жизненно необходимо, даже если для этого приходится немного сократить обычные предметы. Патриотизм важнее знаний. Нам нужно знание того, что Россия сейчас противостоит всему миру в необъявленной войне. Вы не видите дальше своих узких интересов. Вы готовы предать родину за кусок хлеба, но взамен получить европейские псевдоценности. Даже сейчас в стране слишком много либерализма. Я двадцать лет веду во Дворце молодёжи уроки патриотизма и любви к родине, защищая наших детей и наше будущее от таких национал-предателей, как вы. Я учу детей играть на балалайках и плясать вприсядку, чтобы они хранили свой культурный код.

В проходе вагона послышались быстрые шаги. Я заметил, как лицо Кати каменеет, и обернулся.

— Лейтенант полиции на транспорте П., — представился суровый парень в серой форме. Он был среднего телосложения и чуть моложе меня. На стриженой голове плотно сидело кепи. — Вы тут политикой занимаетесь?

Я притворился умывальником. Во времена моего детства в одной из компьютерных игр можно было поместить своего персонажа на одной клеточке с обычной сантехнической раковиной, после чего он становился невидимым для противника. К счастью, Катя взяла удар на себя.

— Нет, — злым тоном сказала она. — Мы вообще молчим.

— Они вели разговоры, — упрямо сказал сосед с рыжими усами, — о том, что сейчас плохо.

— Значит, о том, что сейчас плохо, — повторил лейтенант и посмотрел на Светлану с Катей. — Есть такая статья, называется «Несанкционированный митинг». До семи лет, но вы находитесь в общественном месте, что является отягчающим обстоятельством. Меру наказания определит суд, а вот я могу прямо сейчас поставить каждой из вас в паспорт штамп о неблагонадёжности По прибытии на ближайшую станцию вы будете помещены в Единый федеральный список неблагонадёжных граждан, что приведёт к значительному ограничению ваших гражданских прав и свобод…

— Никакого митинга не было, — торопливо сказала Светлана. — Мы говорили о том, куда пойти учиться детям. Сравнивали школы, и всё.

— Значит, не было, — протянул полицейский. — Не было, да? Давайте тогда проведём выборочную проверку документов в целях соблюдения транспортной безопасности.

Катя и Светлана с мрачными лицами потянулись за сумками, извлекая паспорта и сложенные листы каких-то официальных бумаг. В этот момент раздался голос из вагонного динамика.

— Уважаемые пассажиры! — сообщил голос. — Говорит начальник поезда Калининград — Москва. Сообщаю вам, что мы благополучно покинули территорию Литвы и в настоящий момент пересекли границу Минской Государственной Республики. Благодарю вас за гражданское мужество, проявленное в процессе транзита территории враждебного государства!

— Так, Светлана Валерьевна, федеральный общегражданский номер 39-00-282-451… — неторопливо произнес полицейский. — Разрешение на временный выезд с места проживания, справка о благонадёжности, ознакомление с правилами передвижения, свидетельство об инструктаже… Оплата пошлин за пользование казёнными путями железнодорожного сообщения… Почему у вас в акте о благословении поездки чек из церковной кассы прикреплён скрепкой вместо требуемой неразъёмной скобы? Почему неразборчивая подпись на разрешении о въезде в Москву? Почему штамп поставлен вверх ногами? Это — небрежное оформление документов на право передвижения поездом дальнего следования. Штраф две тысячи.