Хэрриет Эванс - Дикие цветы

Энт никогда не чувствовал уверенности в том, насколько тетя Дина понимает, что творится в его душе. Но каким-то образом она смогла распознать, что он боится темноты, и научила его играть в маджонг у него в спальне (уже спустя многие годы Тони понял, что игра, так хорошо ему знакомая, на самом деле не имела никакого отношения к настоящему маджонгу, что Дина нарушила правила, чтобы сделать возможной игру вдвоем, и придумала особую версию реальности только для них двоих — как она делала и со многими другими вещами). Они засиживались допоздна, перекладывая изысканные кости красного дерева, украшенные перламутровыми узорами, пока он не начинал клевать носом, а фитиль масляной лампы не сгорал практически до основания. Тогда Дина осторожно выползала из кровати и уходила, а он мгновенно засыпал. Она научила его азам астрономии с помощью древнего телескопа, который загадочная Дафна неохотно выслала ей из квартиры в Южном Кенсингтоне, и специализированных книг-тех, что можно было найти в библиотеке Суонеджа. Ее способность впитывать знания изумляла его — но при этом простые вещи, как то: расчистить от хлама проход из гостиной на крыльцо, не забыть закрыть курятник, убрать молоко в чулан — оказывались выше ее сил. И каждый раз, когда Энт думал, что вот-вот раскусит ее, поймет, почему она смотрит на вещи и действует именно так, а не иначе, она снова сбивала его с толку.

Поначалу она лгала — обычно по мелочи, но и этого он предпочел бы избежать. Например, Дина не признавалась ему, где недавно побывала. Она говорила: «Я была на Биллз-пойнт», но он видел ее в деревне, потому что гулял там сам. Еще иногда она лгала о том, где достает еду, или рассказывала нелепые байки о своей жизни в Багдаде. Энт знавал в школе одного мальчика по имени Питер-тот лгал только, когда нервничал или был очень возбужден, а если его расспрашивать, то он обманывал еще усерднее. Видимо, что-то подобное происходило и с Диной: когда жизнь в Боски входила в ровное русло, все больше напоминая рутину, спокойнее становилась и тетя, обманывая его реже и реже. К тому же Энт сомневался, что ложь тети Дины так уж вредила ему. В конце концов, это просто очередное развлечение-и только. Да, жизнь с нею могла веселить, удивлять, кружить голову и расстраивать. Но навевать тоску и скуку — никогда.

Когда Энт снова залез в кровать, пнув по пути подсунутый под нее набор для маджонга, шарканье и пение за окном прекратились. Он уставился на фотографию, стоявшую возле его кровати и запечатлевшую его вместе с мамой на Брайтонском пирсе [125] Пирс в Брайтоне (графство Восточный Суссекс) у пролива Ла-Манш, место паломничества туристов. , и с унынием и ужасом задумался о том, как именно его бабушка обычно празднует дни рождения и дни солнцестояния. У нее отлично получалось создавать поводы для праздника — серьезные и не очень.

Несмотря на то что сама Дина редко посещала церковь, она заставляла Энта ходить с ней туда по большим праздникам, таким как Рождество и Вознесение Господне, и в эти дни он страшно за нее стыдился. Ее колени стучали по узкой скамье, куда она садилась, а ее мощный голос разлетался по храму, отражаясь от древних витражей. Он был красивым, низким и чистым, но пела она слишком громко, усердно чеканя слова. (« Когда я поднимаааааю взор… Христианин! Зришь ли ты сию тьму на свяяяятой землееее?…» [126] Церковный гимн. )

Викарий, преподобный Эмброуз Гоудж, был приятным человеком с подвижными бровями. Заброшенный войною из прихода Высокой церкви в Пимлико [127] Район Лондона. в сонное английское захолустье, жители которого еженощно боялись и свирепого нападения врага с воздуха, и немецкого вторжения на земле, он поставил перед собой серьезную задачу отвлечь умы паствы от войны любым доступным ему способом. Он уже организовал местный драматический кружок, который с аншлагом поставил «Матушку-гусыню», и теперь был полон идей относительно того, чем еще можно заняться.

Викарий очаровал Дину и принял приглашение зайти как-нибудь на чай. Энт уже давно заметил, что большинству мужчин нравится Дина, хотя и каким-то особенным образом, не так, как им, например, могла бы нравиться его мать. Они обращались с Диной на равных, и это не имело ничего общего с деликатными поцелуями ручки, которыми награждали других женщин вроде его матери. Мама вежливо смеялась над их шуточками, а потом спрашивала, скоро ли, по их мнению, пойдет дождь, или не могли бы они быть так любезны и принести побольше молока, тогда как тетя Дина не демонстрировала ничего похожего. Она заявила мистеру Хиллу, опытному адвокату и уважаемому местному историку, что верит в фей и даже видела в детстве ведьму, которая приземлилась, да, вот на эту самую крышу, — ведьму, которая унесла с собой ростки розмарина для того, чтобы приготовить из них зелье. Мистер Хилл покивал и попросил доказательств, сложив руки и внимательно выслушав, что Дина рассказала ему о случаях появления белых ведьм в Дорсете. Она, в свою очередь, попросила викария привести ей доказательства Пресуществления [128] Пресуществление (лат. transsubstantiatio) — богословское понятие, используемое для объяснения смысла превращения хлеба и вина в Тело и Кровь Христа. , на что тот только рассмеялся и сказал, что, раз ей нужны доказательства, то она упускает самую суть.