Хэрриет Эванс - Дикие цветы

Корд остановила Алтею, мягко опустив руку ей на предплечье.

— Мама, мне плевать на активы. Зачем он оставил его мне? Почему не Бену?

— Ну, — Алтея моргнула. — Видишь ли, у Бена были деньги, а у тебя нет.

— Но… когда папа умер, я жила вполне сносно, — возразила Корд после секундного размышления. — Я выступала, и мой голос все еще был при мне. Откуда он знал?… Он же не мог знать, что деньги понадобятся мне сильнее, чем Бену?… Какая-то бессмыслица…

Ее мать пожала плечами.

— Не всегда стоит искать в происходящем смысл.

— И все-таки, — настаивала Корд, — мне дом не нужен. Мне вообще ничего от тебя не нужно. Я просто хотела повидаться. — Ее голос задрожал. — Прости, мама.

— За что?

— За… за то, что не навещала тебя столько лет. — Корд наклонила голову, и на ее куртку упала слеза, оставив темное пятно.

— У тебя были на то причины. А у папы были свои. Поэтому он и оставил дом тебе. Тони хотел, чтобы ты помнила… помнила, что была счастлива здесь.

— Но… — Корд открыла рот, чтобы что-то сказать, но не нашла слов. — Спасибо, мама. А теперь расскажи, как твои дела.

— Скучно, — покачала головой Алтея. — Не благодари меня. Я хочу, чтобы ты поняла, дорогая, почему он это сделал. Видишь ли, он знал, что все это его вина. Что Бен убежал и потерял пальцы. Он виноват в том, что ты отвергла нас задолго до истории с ним и бедняжкой Мадс. Он виноват в том, что Мадс убила себя — он это знал.

На горизонте набухали облака. Не веря своим ушам, Корд моргнула.

— Мама, ты… Ты знала про это?

Алтея кивнула.

Корд сжала виски руками.

— Но, мама, ты же никогда ничего не говорила!

— Господи, все это было так давно, — нетерпеливо отмахнулась Алтея. — Прошло столько лет, Корделия. Мы все были другими людьми. Дева с пламенем в очах / Или трубочист — все прах . Помнишь? Ты пела эту песню, дорогая. Он тоже обратился в прах, понимаешь? Я давно перестала оценивать твоего отца по тем же стандартам, что и остальных.

— Почему? — Корд прижала ладони к пылающим щекам. — Тебе было все равно? — Она сглотнула. — Ты должна была знать, мама. Про все его интрижки. С женщинами моложе его. Мы знали.

Алтея посмотрела на море и пожала плечами.

— Ты смешная. И совсем на меня не похожа. Раньше я этого не понимала. Посмотри, например, на свою куртку. — Она показала пальцем на черный нейлон.

Корд моргнула и засмеялась.

— Мама, о чем ты вообще говоришь?

— Я всего лишь имею в виду, что никогда бы не надела такую куртку в выходной день. В этом мы с тобой совершенно разные.

— Ну, спасибо, — сказала Корд, продолжая смеяться.

— Ты всегда была такой, дорогая. Ты видишь вещи по-своему, понимаешь? И не можешь представить, что все может быть совсем иначе. Ты права, и это аксиома. Ты воспринимаешь своего отца только как неверного мужа, лгуна, виноватого в том, что окончились твои отношения, в несчастном случае, произошедшем с Беном, в смерти Мадс и в других ужасных вещах. Ты думаешь так, и иначе быть не может. Но для меня… Для меня он совсем другой. Я вижу в нем молодого человека, с которым познакомилась когда-то. Я до сих пор вижу того мужчину, в которого влюбилась. — Она кивнула чему-то воображаемому, словно оно возникло прямо перед ней, и прикрыла глаза. — Боже.

— Ты в порядке?

— Да. То, что растет в моей голове, порождает странные чувства. Я забываю некоторые вещи и внезапно вспоминаю другие. Мне нравится сидеть у окна в доме рядом с Боски. Мне нравится размышлять. Я четче вижу прошлое.

Она рассеянно сжимала ткань своей юбки, и обручальное кольцо, ставшее не по размеру большим, болталось на ее тоненьком пальце. Корд наблюдала за этим, а затем сглотнула комок, подступивший к горлу.

— Правда видишь, мама?

— Да, Корди. Люди обычно не задумываются, что может существовать другая сторона, другая точка зрения на события, понимаешь? — Корд кивнула. — Именно. Взять первый раз, когда мы сюда приехали. Он узнал об аборте Джулии и о ее болезни. Он рассказал мне про Дафну. Про войну. Про родителей.

— Джулия? В смысле, тетя Мадс? — Корд думала, что ее мать что-то перепутала. — Кто такая Дафна, мама?

Алтея снова прикрыла глаза.

— Корди, ты знала, что папа видел, как умерла его мать? Он прятался с ней в шкафу под лестницей, когда в дом попал снаряд, и видел все своими глазами. Ее разорвало пополам. — Алтея говорила все быстрее и быстрее, словно у нее не хватало времени, и ее речь все больше походила на бормотание. — Ты знала, что он месяц пролежал в больнице в Кэдмене, и никто не приходил его навещать, потому что его родители умерли, а остальных либо эвакуировали, либо убили, либо они не знали, где его искать? Он тебе это когда-нибудь рассказывал? Никто, ни один человек не навестил его, пока не появилась его тетя. — Корд покачала головой, зачарованная низким мелодичным голосом матери. — Ты знала, что в последний раз, когда он видел своего отца, тот сказал ему, что выбил для него место в Даунхэм-Холл, где учился сам? Между ними вспыхнула страшная ссора, потому что он не хотел идти в скучную, напыщенную школу-пансион, особенно в самый разгар войны. Его отец уехал ужасно разъяренным и погиб спустя несколько дней. Дина сделала все, чтобы Тони попал в ту школу, она чувствовала себя обязанной. Она была неправа, конечно, но именно поэтому папа так настаивал, чтобы Бенни пошел в пансион, и поэтому он не понимал, как глупо было его заставлять. Люди повторяют ошибки.