Хэрриет Эванс - Дикие цветы

— Не хотите ли как-нибудь съездить со мной на море? У меня есть там дом, очень хороший.

На секунду Алтея задумалась, держа руку в перчатке на дверной ручке и спокойно глядя на него, после чего ответила:

— В субботу я работаю, но в следующее воскресенье свободна и с удовольствием приму ваше приглашение.

Когда он рассказал об этом Гаю, своему соседу по полуразвалившейся квартире на площади Онслоу, тот сказал:

— Тони, ты сошел с ума. Везти девушку, которую видишь впервые в жизни, в Боски? Разве это вариант не для тех, с кем точно выгорит?

— Да ладно тебе, Гай, — вклинился в разговор Саймон Чалмерс, еще один их сосед, присоединившийся к ним позднее в тот вечер и тоже видевший Алтею. — Девушка того стоит, старина. И к тому же она прекрасная актриса.

— Актриса?

— Да. Она играет в «Сентрал», но этим летом появится и в Театре под открытым небом. У нее специальное приглашение.

— Как же тогда получилось, что она никогда о тебе не слышала, а, Тони? — спросил Гай издевательским тоном и засмеялся.

— Оставь его в покое, — ответил Саймон, доставая сигарету из кармана Тони, и тот с благодарностью улыбнулся ему, ничуть не удивившись: Саймон был известен тем, что уводил девушек прямо из-под носа друзей при любой представившейся возможности. Между собой они называли Саймона Вальсирующей Змеей — эта кличка прицепилась к нему после того, как он буквально увальсировал одну из первых влюбленностей Гая, стройную блондинку-дебютантку по имени Кандида.

— Спасибо, старина Саймон, — поблагодарил Тони соседа, на что тот с невозмутимым видом заметил:

— Ты же знаешь, Гай, как это тяжело для Тони. Бедняга просто не успокоится, пока лично не дефлорирует всех девственниц Лондона. Может, приведешь ее сюда, старик? Я что-то не разглядел ее в первый раз.

— Держи карман шире, Саймон, — ответил Тони, глядя в окно на сад на площади, где уже царило первое весеннее цветение. — Только не ее.

Они почти добрались до Боски, и сердце Тони привычно переполнилось радостью при виде ласточек, вылетавших из живых изгородей, огромного кургана, возвышавшегося за ними, и изогнутых проселочных дорог, заросших цветами. Подъехав к дому, они свернули на узкую подъездную дорожку, и Тони заглушил двигатель.

— Мы на месте. Это Боски, — сказал он.

Алтея сжимала колени руками. Она слегка улыбнулась ему, и он понял, что она нервничает.

— Давай, — сказал он. — Я не кусаюсь. Пойдем внутрь и выпьем по стаканчику.

Они прошли в дом, и Тони преисполнился уверенности, что получит ее. Конечно, это случится не сразу — сначала он подождет, пока она достаточно расслабится и будет уверена, что сама этого хочет, а то и вовсе решит, что происходящее — ее идея. Его затея с Алтеей была новой частью игры, в которую он долго и неустанно продолжал играть. Он постоянно грузил себя делами: работал, выходил в свет с друзьями, развлекался в Боски, но ему все равно с трудом удавалось избегать мыслей о Дафне. Однажды ему показалось, что он видел ее на Коптик-стрит, рядом с Британским музеем. Он развернулся и пошел в другую сторону, и в ту ночь она ему приснилась, причем сны были ужасными, тошнотворными, и он проворочался в кровати до самого утра. Впрочем, сказал себе Тони, теперь все это забыто — так же как и Дина. Он редко думал о ней.

Тони с Пасхи не бывал в Боски с девушкой — тогда это была пухлая, смешная секретарша конторы его агента по имени Энн. Она приехала из Довера, а ее отец работал — как бы неправдоподобно это ни звучало — клоуном, что, по словам Тони, могло бы стать сюжетом отличного лимерика. Энн любила повеселиться, и он отвез ее в парк развлечений в Суонедже, а по пути домой выступил со своим обычным монологом о «тяжелой судьбе» и умерших родителях — монологом, после которого девушки обычно захлебывались слезами и клятвенно обещали никогда больше его не беспокоить. Энн же достала пудреницу и спокойно начала краситься, а когда он закончил, сказала:

— Тони, у меня уже есть парень. Он сейчас в армии, возвращается в следующем месяце. Я и так не хотела бы с тобой больше видеться.

— О… я не знал.

— Да. Мы поженимся, когда он встанет на ноги. Он интересуется обувью, хочет открыть свой магазин. Так что не надо рассказывать мне душещипательных историй, милый.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла, что я…

— Я знаю таких, как ты, Тони. Мы с тобой одинаковые. Было весело, правда? Я тебе чрезвычайно благодарна. Не волнуйся, я не стану болтать, но я не смогу сделать это еще раз, как бы мне ни хотелось.