Хэрриет Эванс - Дикие цветы

Сегодня звонили из лаборатории.

Они прислали мне результаты теста. Энни сказала не говорить никому-ее могут уволить за то, что делала тест для подруги. Я сказала, ну, они не могут этого сделать, мы не друзья. Я попыталась пошутить об этом. Трудно обсуждать такое, когда ты в Боски, здесь, в коридоре, где всегда кто-то может подслушать. Я не думаю, что Тони есть до этого дело, но Алтея — мастер вести себя бесшумно, и Бен должен заподозрить, что что-то не так, верно?

Скажу ли я Бену, Дневник? Хотела бы я, чтобы ты мог решить за меня. Я думала, что хорошо знаю его, ноэто ожидание, это непонимание просто невыносимо. Для нас обоих: я привыкла к тому, что наука может объяснить то, что мне непонятно, и он привык действовать, «режиссировать» свое будущее. Так что никто из нас не может взять в толк, что происходит.

Хотя, если начистоту, Бен более чем когда-либо убежден, что это случится. Он такой с тех пор, как мы принимаем эти новые таблетки — с тех пор, как актриса из его нового фильма втянула его во всю эту чушь. Ты идешь к китайскому травнику на Уилсден-Грин [193] Станция лондонского метро. , и она отсылает тебя назад с огромным пакетом странно пахнущих трав. Все эти женщины в комнате ожидания — чтобы ты не теряла надежды. Ведь вдруг это правда выход-кто знает? Ты смотришь на женщин, но те прячут глаза — ни одна из них не хочет признавать, почему она здесь. Ответ известен — она сломана, не работает должным образом, потому что не способна родить ребенка.

Итак, ты платишь 50 фунтов за этот пакет трав. Ты варишь из них огромную кастрюлю отвара и пьешь его, и это заставляет ребенка прийти — опля! Бен в этом убежден. Ох, Бен. Иногда я хочу, чтобы тыЯ делаю это для него, но я не верю в это сама. Мне бы радоваться, что он не трахается на стороне, как Тони, но крошечная часть меня начала желать, чтобы он трахался, вместо того чтобы заставлять меня пить это мерзкое пойло каждое утро.

Иногда, когда он касается меня, я хочу кричать. И когда он гладит мой живот и нашептывает мне в ухо, что однажды в нем появится ребеночек… Теперь меня просто тошнит от этого, вот и все. Он из тех, кто не пойдет на ЭКО и не будет рассматривать донорство спермы, он хочет провернуть все естественно и даже слышать не хочет о том, что что-то может пойти не так. А уж подумать, что дело в нем самом… Забавно: он не будет говорить об этом, но он заставит меня проделать всю работу за двоих. Он хочет, чтобы все вещи были отсортированы, отмечены галочками, как в анкете. О, Бен, я думала, что ты идеален, но это, конечно, не так.

Вот почему я стала действовать за его спиной. Потому что я должна знать. Я не могу больше ждать.

Я ведь не так много прошу, верно, Дневник? Я просто хочу сидеть здесь, на крыльце, с моими детьми. Кормить их обычной едой — макаронами, сыром, супом, вышивать имена на их одежде, читать им сказки. И я буду делать это отлично. Я буду делать это лучше, чем Алтея, которая потратила все их детство на коктейли и флирт с Саймоном и Берти. Это ужасно, это очень плохо. Прости, Дневник. Прости, прости, прости.

Но так нечестно.

Я должна создать семью, я не могу жить так, как живу сейчас.

Каждый месяц думать, что моя грудь болит больше, чем обычно, и обнаруживать, что это просто ПМС. Каждый месяц измерять температуру, как требуют того женские журналы, и деловито выбирать, когда самое подходящее время сделать это. Что совсем сексуально, надо сказать. Каждый месяц на две недели завязывать с алкоголем, чтобы люди удивленно поднимали брови и невзначай бросали: «Не будешь вино, Мадлен? Ну хорошо».

Как бы я хотела, чтобы рядом был кто-то, с кем я могла бы поговорить — кроме тебя, Дневник. Ненавижу жить в Лондоне.

Мы живем в Примроуз-Хилл, потому что так решил Бен. Мы живем там два года, и я до сих пор не уверена, что знаю хотя бы одного человека на нашей улице. Бен всегда в отъезде: сначала он снимал ирландское кино, а теперь в Лос-Анджелесе делает этот идиотский фильм о роботах. Так что я все время одна. Я к этому привыкла, но я скучаю по Бристолю. В Бристоле у нас были его друзья-актеры и режиссеры, друзья из моей лаборатории, и я знаю этот город со школы. И я вспоминала тетю Джулз. Я хотела бы общаться с ней больше. Я недостаточно часто ей звоню.

Работа скучная. Я не хочу работать на «Глаксо» [194] Британская фармацевтическая компания. , не люблю ездить в Брентфорд каждый день и бродить по парку в свой обеденный перерыв. Я хочу решать задачи, разгадывать загадки, изучать болезни. А не делать богатых еще богаче.