Денис Коваленко - Хавчик фореве...

— Вот молоток. Бей.

— Не буду, — сказал я.

— Бей.

— Не буду, — сказал я совсем тихо и покосился на девушек.

— Девчонки, идите отсюда, это наши дела.

— Влад, он же псих ненормальный, он же убьет тебя, — с откровенной дрожью в голосе прошептала Леночка.

— Я сказал — идите. Всё.

— Я милицию вызову, — на выдохе, готовая заплакать, прошептала Люся.

— Люся, все нормально, идите, я же сказал, идите.

— Влад!!! — Они крикнули это одновременно. Влад обернулся. Молоток был у меня в руке.

— Все хорошо, — спокойно повернувшись ко мне спиной, говорил им Влад. — И не вздумайте милицию вызывать. Все, я позвоню, все нормально.

— Влад, он псих!

— Все нормально, я же сказал.

Наконец он их выпроводил. Щелчок замка, мы остались вдвоем.

— Бей. — От его уверенного голоса у меня ноги обмякли. Разжав кулак, я выронил молоток. Влад усмехнулся, презрительно усмехнулся.

— Ага, — в новом приступе ярости прошептал я, — я сейчас тебя ударю, а потом мы типа помиримся; я же не буду тебя убивать. Спать ляжем, а ты меня и прирежешь, да?..

— Что? Что ты сказал, повтори!

— А ты меня и прирежешь, потому что ты чмо… потому что ты друга из-за бабы… — Я не договорил, мощный удар опять свалил меня на пол.

— Ты сказал, что я тебя ночью прирежу? Ты именно это сказал? — Склонившись надо мной, он тыкал пальцем мне в грудь. — Ты за кого меня принимаешь, ты что, правда считаешь, что я чмо, да? Ты правда считаешь, что я тебя из-за бабы, да? Ты уверен, что я могу зарезать сонного человека, да? Ты это хотел сказать? Ты мне больше не друг. И теперь я тебя действительно зарежу. Потому что ты мне больше не друг. — Он вышел в кухню. Я все так же сидел на полу.

…А вот это уже было… Влад стоял прямо напротив меня, в правой руке его был кухонный нож.

— Ты чего, Влад… Ты чего… правда, да? — Я заговорил вдруг ласково, так ласково, как только может говорить до смерти перепуганный человек. Сейчас мне было по-настоящему страшно.

Он просто стоял напротив меня с кухонным ножом в правой руке. Точно команды ждал. Казалось, сейчас кто-то невидимый взмахнет рукой, и…

— Мы же друзья. Ты шутишь. Я же знаю, ты шутишь. Ха-ха-ха, классно! Блин, классная шутка; я всегда знал, что ты классно шутишь.

Меня трясло, я смеялся! Мне было смешно! Он же шутит. Он же не будет меня… Мы же друзья… Слезы… я ничего не видел из-за слез. Все было мутное, как во сне. Это сон. Это шутка. Влад же любит шутить. Он же классный парень, он не может меня вот так… как… свинью.

— Шутка! Отлично, Влад, я смеюсь, мне смешно… о-ой.

Острие ножа коснулось моей шеи. «Нет-нет, так нельзя, — колокольчиком звенело в моей голове. — Нель-зя-нель-зя-нель-зя».

— За что, Влад? — тихо-тихо прошептал я, еле ворочая языком.

Так странно чувствовать на шее нож. Думаешь: еще слово — нижняя челюсть опустится, чуть сильнее надавит на… лезвие… и…

— Прости… если… что. Я же люблю тебя… мы же… друзья. Не убивай. Не на… до.

— Поэтому пока и не убиваю.

Я выдохнул: он опустил нож.

— Поэтому не убиваю, — повторил он, все еще держа нож в руке, — потому что друзья. Были друзья, — резко произнес он. И я понял, что вот сейчас — всё. Слишком странно произнес он это «были». Не было сил сопротивляться. И мыслей не было. Странно, я почему-то подумал, что через две недели мне жить будет негде. С Оленькой окончательно поругался. Где теперь жить, не на улице ведь. Квартиру придется искать. А какая хорошая комната. Жалко будет съезжать. Через две недели… жить, а он склоняется надо мной, и нож в правой руке… почему так медленно, мог бы ударить, о-ой… Меня стошнило. Скрутило все внутри, желудок сжался, и резко хлынуло. Нос. Рот. Я ничего не видел. Дышать невозможно. Задыхаясь, я стоял на карачках, меня рвало. Не помню, сколько все это продолжалось.

— Я умоюсь, — выдохнул я и, шатаясь от стены к стене, добрел до кухни. Вода. Так хорошо стало. Легко. Ясно. Голова стала ясная, свежая. Отдышавшись, я вернулся в коридор. Влад был в комнате, сидел в кресле, нож по-прежнему был у него в руке.

Войдя в комнату, я невольно улыбнулся. Сел на диван напротив Влада.

— Влад, поговорим спокойно, — сказал я, продолжая улыбаться.

Он кивнул.

— Я закурю?

Он кивнул.

Закурив и отдышавшись, я опасливо посмотрел на него.

— Влад, — произнес я как мог спокойнее, — что ты хочешь меня убить, я понял, и что ты убьешь меня, я тоже понял. — Я глубоко затянулся, никогда мне так не хотелось курить, как в эти минуты. — Но прежде чем убьешь, хотя бы скажи за что — это первое. И второе: куда ты меня денешь? Ведь будет ясно как божий день, что ты меня убил.