Эдвард Кэри - Кроха [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Она вошла в сопровождении своей свиты. О визите она не предупредила заранее, а просто пришла в компании своих придворных как-то утром, когда мы еще были закрыты. Она поступила очень правильно, потому как, если бы она предупредила о своем визите, меня бы наверняка не оказалось в большом зале, где я смахивала пыль с восковых голов, когда зазвякал старый дверной колокольчик. Я бы не отодвинула засовы и мне бы никто не сообщил, кто стоит на пороге Обезьянника.

Мадам Елизавета Филиппина Мари-Элен Бурбон, внучка Людовика XV, младшая дочь покойного дофина Людовика, сестра короля Людовика XVI, ростом была не более четырех футов одиннадцати дюймов. Она была полноватая, с выразительными серыми глазами и очень бледной кожей, но эти подробности можно пропустить. Важно, что у нее нос был довольно крупным и изогнутым, как у всех Бурбонов. А подбородок, ее подбородок был… – я не могла скрыть своего восторга! – весьма длинным и выдавался вперед. И следует ли мне и об этом упомянуть? Она была совсем не симпатичная, эта маленькая девочка. Вот так, скажу, как есть!

Я сняла очки.

Эта королевская особа выглядела в точности как я.

Я выглядела в точности как королевская особа.

Да, мне тогда было семнадцать лет. Да, без обуви росту во мне было четыре фута восемь дюймов. И я готова согласиться, что мой квадратный подбородок, славное наследство папеньки, был куда шире и выпячивался больше. И еще, признаюсь, у меня карие глаза, а не такие красивые серые, да, да. Но взгляните на оба эти носа – на хобот Вальтнеров и на клюв Бурбонов! Они же почти близнецы!

Словно мир внезапно удвоился.

Мы мгновенно прониклись друг к другу симпатией. И что поделать с этим странным, тревожным сходством? Мне сразу захотелось ее одновременно расцеловать и оттолкнуть. Заорать и зашептать. Станцевать и сбежать. Ну и лицо! Просто вылитая я – но более изысканная версия, безусловно, более дорогая, но, без сомнения, моя копия. Интересно, а она это заметила? Да, заметила-заметила, я сразу поняла. И даже стала подозревать, что она заранее про меня что-то выведала. Мне захотелось прикрыться и вместе с тем сорвать с себя всю одежду. Было такое ощущение, что я знакома с ней всю жизнь.

Мое сердце колотилось в груди радостно и боязливо.

Сходство иногда ломает преграды, а иногда их возводит. Стоя перед ней, я сделала книксен. Но не смогла держать язык за зубами. Мне хотелось рассказать ей все-все.

– Мой отец умер, – начала я. – Он стоял за пушкой, которая выстрелила назад. Мать тоже умерла. Скоропостижно.

– Ее высочество, мадам Елизавета Французская, – объявил один из свиты, когда в зал вошла вдова. Вдова побледнела и поклонилась. Но принцесса уже завязала беседу со мной.

– Мой отец умер, – проговорила она тихим голосом. – И мать тоже. Туберкулез унес их обоих. Ты покажешь мне восковых людей?

– Крошка, – прошипела вдова. – Кухня!

Но я ее не слушала и стала показывать гостье наши экспонаты. Сначала Вольтера, потом доктора Франклина и доктора Месмера. Остановившись перед доктором Месмером, мадам Елизавета обернулась и удивила меня, признавшись, что хотела бы заняться скульптурой. Может быть, я научу ее изготовлению изваяний из воска?

– Я? – Мне это было удивительно.

– Она делает только волосы, ваше высочество, – заметила вдова.

– Верно, – ввернула я, – но знаю гораздо больше.

– Крошка, – угрожающе произнесла вдова, – довольно! Иди на кухню! Ваше высочество, она всего лишь служанка.

– Хотите посмотреть мои работы? – обратилась я к принцессе.

– Никаких работ, Крошка! – отрезала вдова.

– Если позволите, ваше высочество, пройдите сюда, я покажу!

– Жак, – сказала вдова, – уведи ее отсюда!

– Жак, – возразила я с неслыханной дерзостью, которую мне придавали очки на носу, а еще стоящая рядом моя копия, – не делай этого!

И тут принцесса произнесла:

– Я с радостью посмотрю твои работы!

И я провела ее на кухню: гулкий стук сердца отдавался у меня в ушах. Мы с принцессой вошли в кухню, и я плотно закрыла дверь. Потом выдвинула свой рундук. Открыла крышку. Там лежали все мои головы Эдмона.

– Это я их сделала. Все до единой.

– А кто это?

– Мальчик один. Я по памяти вылепила.

– И кто он?

– Неважно. Его нет.

– Это все ты сделала? – спросила принцесса.

– Я.

– Они чудесны!

– Повторите, прошу!

– Может быть, ты научишь меня так лепить?