Джейн Джонсон - Преданное прошлое

Я прижала сумку к груди. А ведь я собиралась оставить «Гордость рукодельницы» в риаде, когда уходила нынче утром, но почему-то не смогла заставить себя с ней расстаться. Может быть, сработало какое-то шестое чувство; может, сама Кэтрин как бы направляла мои действия.

Поверх безобразия, оставленного на постели, лежал конверт. Весьма символично, подумала я с отчаянно бьющимся сердцем.

Знакомым корявым почерком Майкла было нацарапано мое имя — значит, я не ошиблась. Он последовал за мной в Марокко, выследил меня, выяснил, где я остановилась. Вся дрожа, я вскрыла конверт. Внутри оказалось несколько листков бумаги, все были завернуты в один. На верхнем было написано:

Мне необходимо с тобой поговорить.

Вернусь в 6.

Второй листок был фотокопией очень старого на вид письма. Я начала его разглядывать и вот что прочла:

Сэру Артуру Харрису от его слуги Роберта Болито, написано в 15 день октября 1625 года.

Сэр, я пишу эта письмо в канторе гг. Хардвика и Бакла, владельцыв «Туркиш компани», Чипсайд, Лондон…

Мне вдруг стало душно. Сердце стучало быстрым стаккато. Я сложила письмо и записку вместе и засунула между последних страниц книжки Кэтрин, которую, в свою очередь, запихнула в сумочку. После чего в приступе жуткой паники рассовала свои вещи в чемодан и сумку и вытащила их во двор. Несмотря на усталость, несмотря на красоту и все прелести риада, больше здесь оставаться я не могла.

— Убегаете? — Идрис сидел за столом, в руке сигарета, дым от которой спиралью поднимался вверх, в заросли роз над его головой. Темные глаза смотрели на меня с любопытством. — Я вот подумал, что вам может потребоваться помощь…

— Помощь?

— Ну, вы говорили, что никогда не были замужем, а тут вдруг является какой — то «муж», и вы сразу становитесь бледнее луны. Вот я и подумал, что могу предложить вам свои услуги. — Он осмотрел мой багаж. — Хотя бы в роли носильщика.

— Мне нужно куда-нибудь уйти… Одну ночь как-то перебиться, — торопливо сказала я, и лишь только успела это выговорить, как поняла, что именно это и нужно: укрыться где-нибудь, спрятаться от Майкла. — Вы можете порекомендовать приличный отель? Мне страшно неудобно так подводить Наиму, и я, конечно, заплачу ей все, что должна, но здесь я оставаться не могу.

Идрис притушил наполовину выкуренную сигарету.

— Вот что, давайте-ка ваш чемодан и сумку. Я поговорю с Наимой, не беспокойтесь.

Через несколько минут я обнаружила, что сижу на заднем сиденье маленького синего «пежо» со знаком такси на крыше. С зеркала заднего вида свисали амулеты и какие-то оккультные знаки, болтаясь на ходу под аккомпанемент древней, разболтанной подвески, жалобно скрипевшей под тяжестью моего багажа.

— Куда мы едем? — Я была одна-одинешенька, и я была в Африке. И теперь, когда я уехала из риада, никто уже не знает, где меня искать; никто не хватится, даже если исчезну. Можно ли доверять Идрису? Я припомнила, в какой нервный шок он меня вверг совсем недавно, и ощутила, как сомнения разъедают душу и желудок, надоедливые и настырные, как больная крыса.

— Я везу вас к себе домой, — сообщил Идрис, не оборачиваясь.

От этого я вовсе не почувствовала себя лучше.

Роберт

Сэру Артуру Харрису от его слуги Роберта Болито, написано в 15 день октября 1625 года.

Сэр, я пишу эта письмо в канторе гг. Хардвика и Бакла, владельцыв «Туркши компани», Чипсайд, Лондон, чтоб сообщить о моих передвижениях. Я позволил себе самому принять сирьезное ришение, такое, которое Вы вряд ли одобрите и благаславите…

Слухи о судьбе тех, кто пропал в то ужасное июльское утро из церкви в Пензансе, разнеслись по западным районам Корнуолла, словно летучие мыши, изгнанные с колокольни. Одни обвиняли во всем дьявола, другие видели в этом промысел Божий, повторяя тирады безумной Энн Бэдкок. Эндрю Томас робко признался, что видел корабли каких-то мародеров или грабителей, входившие в гавань Пензанса, в то время, когда должен был сидеть в церкви, но не пошел туда, а остался дома с больной головой после вчерашней попойки в «Дельфине», где рн точно перебрал эля. В тот момент он решил, что это именно эль продолжает туманить ему башку, но когда поднялся шум и крик, то понял, что и впрямь видит банду налетчиков, темнокожих, в тюрбанах, размахивающих саблями.

Они налетели на город и вскоре убрались прочь, уводя с собой большое количество его сограждан, взятых в плен, включая мэра и олдермена. И это вовсе не алкогольный бред, а истинная правда. Три корабля, сообщил он городскому совету, плача, дрожа и заламывая руки. Одна великолепная каравелла и два иностранных на вид корабля с латинскими парусами и беспалубные. Он опознал в них шебеки, хотя прошло уже немало времени с тех пор, как сам бороздил воды Средиземного моря, где в последний раз видел подобные суда. Но именно последняя подробность, а также его описание экипажей дали возможность предположить, кто такие были эти разбойники. Скорее всего пираты из Берберии, известные своей смелостью и жестокостью, с какой они обращались со своими пленниками, которых, наиболее вероятно, повезли теперь в Алжир или Тунис, а может, и еще дальше, ко двору их владыки, Великого Турка, — в Константинополь.