Феликс Кандель - День открытых обложек

Автор его бы поправил, Жана де Лабрюйера: «Все наши беды в том, что не умеем быть одинокими».

Не обучиться заранее.

С высказывания Жана де Лабрюйера начинается книга рассказов «Шел старый еврей по Новому Арбату…».

И вот эпиграфы к книге.

«Что ты делал на свете?» – спрашивают. «Ах, я писал». – «А зачем ты писал?» – «Я только хотел, чтобы не закрывалась рана».

Бертольд Фиртель, австрийский писатель. Из стихотворения «В аду».

«Наше дело писать… Если нам не писать, что же тогда?»

Андрей Платонов, русский писатель. Из высказываний.

Нисан Коэн, сослуживец Нюмы, выделяет его среди прочих.

Нисан умудрен знаниями‚ которые негде применить; ему нравится снабжать Нюму поучительными сведениями‚ поскольку затвержено с детства: «Иной сыплет‚ а ему добавляется».

– Быть холостым – преступление, Биньямин. Когда столько вокруг одиноких женщин! Следует соединиться в единую плоть и вывести на свет детей.

Нюма конфузится.

– Нечего тебе смущаться. Уклоняющийся от соития подобен проливающему кровь. Где нет прибыли‚ там убыль; из-за тебя‚ Биньямин‚ людской недобор на свете.

Нисан подыскивает Нюме достойную пару; Аснат‚ жена Нисана‚ принимает участие в столь увлекательном деле.

– Что ты скажешь о нашей соседке? – спрашивает Аснат.

– Она замужем‚ – отвечает Нисан.

– Она разводится‚ – с надеждой говорит Аснат. – И хорошо отзывается о русских.

Недостаточно откуда-то выехать.

Надо куда-то приехать.

– Я еду‚ – говорит Нюма. – Я долго буду ехать. Приеду – оповещу.

Прозорливый Нисан симпатичен Нюме; стоило бы перешагнуть через обычное знакомство‚ но дружба обременительна‚ на дружбу требуются силы. И на вживание тоже.

Однажды Нисан напросился в гости‚ осмотрелся с любопытством. Его усадили за стол‚ разложили тарелки с вилками.

– На кухне? – удивился он.

– На кухне. Так нам привычнее.

Они хорошо посидели. Боря‚ Нюма‚ Нисан Коэн.

Сварили сосиски с картошкой. Открыли банку соленых огурчиков. Выставили на стол бутылку водки областного разлива‚ которую получили в подарок от залётного гостя. Боре с Нюмой известно по опыту про областной разлив; потребовалось разъяснение‚ чтобы не напугать неискушенного.

После краткого вступления Боря сорвал металлическую пробку‚ Нисан Коэн унюхал ароматы далеких миров‚ произнес задумчиво:

– Я понимаю, водка должна быть в холодильнике. Для компрессов‚ к примеру…

И осрамил себя.

– Твои родители где‚ Нисан? – спросил Нюма. – В какой стране?

– Мои здесь. Рядом со мной.

– А мои там. Посетил могилы перед отъездом. Попрощался с родителями‚ с бабушкой Хаей. Ушел без возврата. Можешь такое понять?..

– Налейте‚ – попросил Нисан Коэн‚ и ему отлили до краев из бутылки областного разлива.

Сочинителя следует судить за обиды…

…нанесенные героям‚ которых запихнул под обложку и не уберег.

Пора заступиться за Нюму, неказистого с виду. Поселить в его подъезде соседку, к которой у Нюмы мужской интерес, плотские содрогания по ночам, – отвечает ли человек за поступки, совершенные во сне?

На втором этаже живет одинокая Авива‚ подобно увядающей траве на склоне. По дивану гуляет кот аметистовой красоты‚ рисованный пастелью‚ невозможных телодвижений‚ изумрудными зрачками‚ сквозь приспущенные пепельные веки неотрывно смотрит на клетку. Кота зовут Хумус. В клетке дремлет на жердочке разноцветный попугай, искоса взглядывая на кота. Попугая зовут Сумсум.

Авива легка на ногу, несмотря на видимую полноту, одевается неярко‚ ведет себя неброско‚ но в ней накоплено немало нежности, ощутимой с расстояния, и подруги оберегают своих сожителей. Где он, тот самый, единственный, очень даже неплохой с виду‚ способный утешить очень даже неплохую женщину‚ смехом наполнить ее уста?..

У Авивы звонит телефон.

Умная машина отвечает доверительно, грудными волнующими интонациями‚ приберегаемыми для заветного часа: «Поведайте всё‚ что у вас на душе‚ и я непременно откликнусь». Авиве звонят женатые ловеласы, чтобы насытить вожделение, но она не поддается на уговоры. Звонят бессемейные кавалеры в поисках тепла‚ наговаривают с напором записывающей машине: «Я по объявлению. Меня интересуете вы‚ ваша внешность и ваша профессия. Давайте повидаемся и уточним намерения».

Авива родилась и выросла в кибуце‚ работала в коровнике‚ а рядом ходил Йоси‚ большой‚ косматый‚ с буграми мужской силы‚ пропахший землей‚ навозом и травами. Он поднимал ее без усилий и вертел‚ укладывая на солому. Он брал ее без излишних игр, и Авива обмякала от бездумной мощи. Он завершал своё и отправлялся неспешно по делам‚ оставляя ее возле теплых‚ шумно вздыхающих созданий.