Дэвид Митчелл - Тысяча осеней Якоба де Зута

Пенхалигон резко садится на койке, стукается головой и хохочет в голос.

Капитан с помощью Тальбота выбирается на верхнюю палубу. Без трости он уже и шагу не может ступить: подагра стягивает его ногу тугой повязкой из репейника и крапивы. Дождя нет, но воздух влажный. Толстобрюхие тучи несут полные трюмы воды. У дальнего берега проплывают три китайских суденышка, направляясь к городу. «Вас ждет занятное зрелище, – обещает капитан китайцам, – вот увидите…»

Два десятка матросов, сидящих на палубе, приветствуют капитана, отмечая про себя его забинтованную ногу, слишком распухшую, чтобы впихнуть ее в сапог или башмак. Пенхалигон кое-как добирается до штурвала, где вахтенный офицер Уэц балансирует чашкой кофе в условиях легкой качки.

– С добрым утром, мистер Уэц. Доложите обстановку!

– Мы набрали десять бочек дождевой воды, сэр. Ветер сменился на северный.

Из камбуза вырывается жирный пар и ругань.

Пенхалигон смотрит на сторожевые лодки.

– А что наши неутомимые стражи?

– Всю ночь вокруг шныряли, сэр, вот как сейчас.

– Мистер Уэц, мне бы хотелось послушать ваши соображения по поводу некоего умозрительного маневра.

– Вот как, сэр? Тогда лейтенант Тальбот может пока встать за штурвал.

Уэц идет, а Пенхалигон ковыляет к поручням, где их никто не услышит.

– Могли бы вы подвести корабль на расстояние трехсот ярдов от Дэдзимы?

Уэц указывает на китайские джонки:

– Если они могут, сэр, то и мы сможем.

– Сможете три минуты держать корабль на месте без якорей?

Уэц прикидывает силу и направление ветра.

– Плевое дело, сэр.

– И как быстро мы смогли бы потом выйти из бухты в открытое море?

– А нам… – Штурман прищуривается, оценивая расстояние. – Нам пришлось бы пробиваться с боем, сэр? И будут ли повреждения?

– Моя постоянная сивилла простужена, ни слова от нее не добьешься.

Мастер Уэц, глядя вдаль, цокает языком, как пахарь на кобылу.

– Если погода не переменится, капитан, я выведу корабль за пятьдесят минут.

– Роберт, – говорит Пенхалигон, сжимая в зубах трубку. – Я помешал вам отдыхать. Входите.

Небритый первый лейтенант скатился с койки несколько секунд назад.

– Сэр! – Ховелл захлопывает дверь каюты, отрезая гвалт полутора сотен моряков, поедающих сухари с топленым маслом. – Не зря же говорится: «Выспавшийся помощник капитана – негодный помощник капитана». Позвольте спросить, как ваше…

Он косится на забинтованную ногу.

– Раздулась как гриб-дождевик, но мистер Нэш накачал меня своими снадобьями по самые жабры, так что сегодня я продержусь на плаву. Возможно, этого и хватит.

– Да, сэр? Это как?

– Я ночью сочинил пару посланий. Проглядите их? Письма короткие, но весомые. Не хотелось бы испортить эффект орфографическими ошибками, а вы на «Фебе» самый грамотный.

– Почту за честь, сэр, хотя капеллан куда начитанней…

– Вслух, пожалуйста. Хочу послушать, как они звучат.

Ховелл начинает:

– «Якобу де Зуту, эсквайру. Во-первых, Дэдзима – не „временная республика“, а отдаленная фактория, чей прежний владелец, Объединенная Ост-Индская компания, приказал долго жить. Во-вторых, вы не президент, а лавочник и самовольно поставили себя выше помощника управляющего Петера Фишера, воспользовавшись его недолгим отсутствием, и тем самым нарушили устав упомянутой Компании». Это сильно, капитан! «В-третьих, пусть мне и приказано занять Дэдзиму дипломатическими или военными средствами, но, если это окажется невозможно, я вынужден буду вывести факторию из строя».

Ховелл изумленно поднимает глаза.

– Там совсем немного осталось, лейтенант.

– «Получив это письмо, спустите флаг и к полудню явитесь на борт „Феба“. Вы будете пользоваться всеми привилегиями джентльмена-военнопленного. Если же вы не выполните эти требования, то обречете Дэдзиму… – Ховелл запинается, – на полное уничтожение. Искренне ваш и прочая…»

Над капитанской каютой матросы драят швабрами шканцы.

Ховелл возвращает письмо капитану.

– Орфографических ошибок нет, сэр.

– Мы с вами одни, Роберт, незачем лукавить.

– Кое-кто мог бы счесть подобного рода блеф чересчур… смелым?

– Это не блеф. Если Дэдзима не достанется Британии, значит – не достанется никому.

– Такими были исходные приказы губернатора в Бенгалии, сэр?

– «Грабьте или торгуйте, смотря по обстоятельствам и как подскажет ваша находчивость». Обстоятельства словно сговорились и против грабежа, и против торговли. Отступить, поджав хвост, – малоприятная перспектива, так что я решил положиться на свою находчивость.