Дэвид Митчелл - Тысяча осеней Якоба де Зута

Двое друзей слушают барабанную дробь дождя.

– Желания хватает, а вот средства – дело другое. Если переводчик третьего ранга пойдет войной на властелина княжества Кёга, вооруженный всего лишь незаконно полученным свитком…

– Эномото велит тебе голову оттяпать за то, что распускаешь порочащие слухи…

«Сейчас, – думает Удзаэмон, – мгновение на распутьи».

– Сюдзаи, если бы я, как обещал, добился позволения отца на брак с барышней Аибагавой, она не оказалась бы в рабстве на этой… – он тычет пальцем в свиток, – ферме. Ты понимаешь, почему я должен ее освободить?

– Я понимаю другое: если ты полезешь туда один, тебя там накромсают тонкими ломтиками, как тунца. Дай мне несколько дней. Может быть, придется съездить кое-куда.

Орито думает о том, что в предстоящие часы ей понадобится немалая удача. Нужно, чтобы кошачий лаз оказался достаточно широк и туда смогла пролезть худенькая девушка; чтобы в дальнем его конце не было решетки; чтобы Яёи проспала до утра и не пришла проведать подругу; нужно не покалечиться, спускаясь по заледеневшему склону, и не попасться на глаза стражникам у заставы в ущелье. Нужно найти дом старой Отанэ и чтобы та согласилась ее укрыть у себя. «И все это, – говорит она себе, – только начало». Если вернуться в Нагасаки, ее сейчас же снова поймают, а убежать подальше, в княжество Тикуго, или Кумамото, или Кагосима, – окажешься в чужом городе, без крова, без друзей и без единого сэна .

«Одарение на следующей неделе, – говорит себе Орито. – На этот раз – твоя очередь».

Осторожно-осторожно Орито приоткрывает раздвижную дверь.

«Мой первый шаг к бегству», – думает она, проходя мимо комнаты Яёи.

Беременная подруга храпит.

– Прости, – шепчет Орито.

Для Яёи побег Орито равен предательству.

«Это Богиня тебя вынудила», – напоминает себе акушерка.

Неслышными скользящими шагами она добирается до кухни – там один ставень служит запасным выходом, через который после отбоя можно пройти на галерею. Здесь Орито обувает пару туфель из соломы и холста с завязками.

Снаружи ледяной ветер мгновенно пропитывает холодом плотные крестьянские штаны и стеганую куртку.

Кособокая луна кажется мутной и грязной. Звезды – вмерзшие в лед пузыри. Зловеще горбится старая сосна. Орито пробирается по галерее к тому месту, которое несколько недель назад ей показала кошка. Оглядываясь на каждую тень, спускается на покрытые ледяной коркой камни. Ныряет под настил, в любое мгновение ожидая услышать, как бьют тревогу…

…Но никто не кричит, не кидается в погоню. Орито ползет под настилом, ощупывая камни фундамента, пока не натыкается рукой на прямоугольное отверстие. Однажды она уже находила его, вскоре после того, как лунно-серая кошка показала дорогу, но необычное поведение заметили сестры Асагао и Савараби. Пришлось выдумывать неправдоподобную историю про оброненную булавку. С тех пор прошло девять дней, и Орито ни разу не рискнула приблизиться к лазу. «Если там действительно лаз, – думает она, – а не просто несколько выпавших камней». Она просовывает голову в черный прямоугольник и ползет вперед.

Внутри лаза «потолок» на высоте колена, от стены до стены – длина руки. Чтобы продвигаться, Орито вынуждена извиваться, как угорь, только менее изящно, зато так же беззвучно. Колени у нее ободраны, лодыжки в синяках и пальцы болят от постоянного соприкосновения с мерзлыми камнями. Пол на ощупь гладкий, как будто его обточила текучая вода. Тьма почти непроглядная. Орито натыкается костяшками пальцев на каменную приступку и приходит в отчаяние, думая, что это тупик… Но дальше лаз сворачивает влево. Кое-как извернувшись, чтобы обогнуть угол, Орито ползет дальше. Ее сотрясает неудержимая дрожь, легкие горят. Она старается не думать о громадных крысах и о возможности быть погребенной заживо. «Я, наверное, сейчас под комнатой Умэгаэ», – прикидывает Орито и представляет себе, как Умэгаэ и Хасихимэ спят, прижавшись друг к другу, отделенные от нее всего двумя слоями половиц, тонкой циновкой-татами и футоном.

«Кажется, впереди чуть-чуть посветлело?»

Надежда подгоняет Орито. Она смутно различает еще один поворот.

Обогнув его, Орито видит маленький треугольник освещенного луной камня.

«Дыра в наружной стене Сестринского дома, – догадывается она. – Хоть бы, хоть бы размера хватило пролезть!»