АlshBetta - Мужчина без чести [СИ]

— Можно мне?.. — с трудом не опустив взгляд, надломлено шепчет Эдвард. Только сейчас, черт подери, понимает, что у нее есть полное право не пустить его. После такого-то ухода…

Однако Белла никогда не поступает по чьим-то ожиданиям. Наоборот, с готовностью кивает, кое-как преодолев всхлип, и распахивает чертову дверь. Прижимает руку ко рту, другой, свободной, буквально втягивая его внутрь.

Закрывает деревянную заставу, громко ей хлопнув. На все замки.

— Эдвард… — испугано смотрит, обнаруживая влагу пальто и дрожь его тела.

Мужчина вздергивает голову и стискивает ее запястья, чудом не повредив их.

— Не прогоняй меня.

— Эдвард, — второй раз произносит она. Глаза наполняются слезами — снова, как и прежде, — ну что ты…

— Я не брошу… я тебя не брошу, — как мантру бормочет он, привлекая девушку к себе и зарываясь лицом в каштановые локоны, отдающие манговым гелем.

Миссис Каллен кивает, нежно проведя пальчиками по его щеке. Верит.

— Но и ты, Белла, и ты…

Вместо ответа она дважды целует его в щеку. С невероятной лаской.

— Я искала тебя возле дома… где ты был?

Искала? На улице?..

Эдвард мотает головой. Мотает и с силой зажмуривается.

Белла понимает намек.

— Ты замерз, — тихонько замечает она, меняя тему и расстегивая пуговицы пальто.

Мужчина втягивает в себя как можно больше воздуха, дрожащими пальцами помогая ей. Но к моменту завершения, когда одежда уже снята, теряет самоконтроль. Набрасывается на жену, крепко обнимая ее. Всхлипы как никогда болезненны теперь.

— Ш-ш-ш, — Белла обнимает его в ответ, приподнявшись на цыпочках и чмокнув в губы, — потерпи, любимый.

И потерпеть на самом деле приходится. Сначала — чтобы дойти до спальни, потом — чтобы переодеться. Но зато когда они вдвоем оказываются на кровати, сдерживание прекращается. Уходит на второй план.

Сбиваясь, Эдвард рассказывает жене про встречу на аллее — вплоть до малейшей подробности в виде сигаретного дымка. Вслух недоумевает, как решился прийти туда и каким чудом ушел. Плачет, обрисовывая худшие варианты возможных событий, которых вдоволь напридумывал, пока бежал сюда.

— Я думал, я умру…

— Нет, не умрешь, — Белла приникает к его груди, уверенно качая головой, — тебя больше никто не тронет, а я всегда тебе помогу. И ты всегда можешь вернуться сюда, ты знаешь. Всегда, когда бы ни захотелось. Я тебя не прогоню.

— Я обидел тебя…

— Я не обижаюсь, — она слабо улыбается, пригладив его волосы, — не волнуйся.

Рассеяно кивнув, Эдвард легонько целует ее лоб. Потом еще раз. Потом — скулы и постепенно, спускаясь вниз, щеки, губы, шею…

А Белла не перестает его гладить. Не шевелится лишний раз, но руки не опускает.

Впервые за все время Эдвард видит отголосок прежней жизни в этой кровати. С поцелуями, с касаниями, с теплыми словами и безбрежным, неудержимым счастьем.

Когда-то голубые простыни дарили блаженство. Сейчас в них — утешение. И такое по силе еще стоит поискать.

— Я тебя люблю.

— Эдвард, я тоже, — на этот раз девушка улыбается широко, безмятежно, — неужели ты сомневаешься?

— Нет.

— Ну вот видишь, — теперь ее черед целовать, а Эдварда — гладить. Они меняются местами, но ни дискомфорта, как боялся мужчина, ни испуга, как ожидала Белла, не наблюдается. Все хорошо.

Вокруг витает запах ванильного мыла и чуть-чуть мангового геля. Вокруг — свежие хрустящие простыни и легкий ветерок из приоткрытого балкона. Здесь спокойно и тепло, здесь — безопасно.

Но самое главное, что ни незнакомцев, ни липкого страха, ни побегов не предвидится.

Белла права, она может его защищать. И куда лучше, чем он ее.

— Засыпай, — мягко советует девушка, повыше подтянув одеяло, — это был долгий день…

— И важный, — мужчина робко, готовясь, если нужно, убрать руку, прикасается к пока еще плоскому животу жены. И вспоминает, как горели ее глаза каждый раз, когда он говорил о ребенке и о том, что согласен… что будет… станет папой. Попытается.

И в тишине и умиротворенности спальни это не вызывает такого жуткого отторжения, как прежде. Может, из-за приглушенного света лампы, создающей комфортные условия? А может, из-за тихого жужжания холодильника, напоминающего о домашнем уюте?..

Однако, как бы там ни было, это состояние прекрасно.

— Знаешь, Эдвард, — карие глаза Беллы, когда она начинает через пару минут говорить, почему-то влажнеют, — если бы родителей можно было бы выбирать, я бы выбрала папой тебя.

Каллен теряется, а девушка торопится объяснить: