АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Эти слова эхом отзываются в сознании, сталкиваясь с советом Джаспера поведать все мистеру Каллену. С его обещанием, что Эдвард сможет мне помочь забыть… оставить… прекратить.

Только на деле все куда сложнее, чем в теории.

Слезы, кажется, только-только уменьшившиеся, возвращаются с новыми силами. Рубашка Эдварда уже мокрая.

— Нет! — с трудом вспомнив о том, что кричать запрещено, скатываюсь на громкий шепот. Пробуждение Джерома последнее, что нужно сейчас нам обоим. Малыш и так чересчур часто видит мои слезы. А при нем они точно не допустимы.

— Почему нет? — ничуть не злясь и не огорчаясь (чего я боюсь больше всего), интересуется Каллен.

— Потому что… потому, что больше ты на меня не посмотришь, если я расскажу… — шумно сглотнув, кое-как нахожу в себе силы ответить взглядом малахитам. Пока внутри них нет отвращения, но уверена, после того, о чем просят, я уже никогда не смогу его оттуда изгнать. Хейл ошибается. То, что мысленно разрешено и понятно, на практике — недопустимо. Тот пыл, что был во мне после его рассказа о судьбе Элис, безвозвратно испарился.

Ей хватило смелости.

Мне никогда не хватит.

— Если ты действительно так думаешь, — с самым серьезным видом произносит Эдвард, — это твое самое большое заблуждение.

— Ты просто не знаешь…

— Белла, — он убирает с моего лица длинную прядь, стирает все только что появившиеся слезы, — что бы ты мне ни рассказала, я никогда от тебя не отвернусь.

От такого обещания внутри что-то вздрагивает. Маленькая-маленькая, подкрепленная лишь взглядом Каллена, мысль все же попытаться, решиться, проносится в голове.

Правда, её полет занимает всего мгновенье. Скрываясь за горизонтом, она не оставляет от себя ничего. Даже самого крохотного, самого малозаметного следа.

Невозможно — уверяет.

Невозможно — заклинает.

Невозможно — подтверждает.

— Я не могу. Прости, прости, пожалуйста…

Он вздыхает, выдавливая улыбку. Мотнув головой, прижимает меня ближе к себе.

— Хорошо. Мы сегодня больше не будем об этом говорить. Постарайся успокоиться.

— Эдвард, если ты считаешь… я не против… замуж… если хочешь и действительно намерен… — путаюсь в словах, тщетно пытаясь правильно изложить свои мысли. Хоть каплю понятно и уверенно, — но пока он… я не могу.

Терпеливо выслушав меня, ни разу не перебив, мужчина кивает:

— Я понимаю. Я поторопился, верно? Мы как-нибудь вернемся к этой теме, но позже.

Позже…

— Спасибо!..

— Не за что, сокровище, — на сей раз его улыбка настоящая, — все хорошо.

Хорошо…

— Тебе не нужен конь, — устраиваюсь на его плече, обвивая руками за шею. Запах, улыбка, кожа… это куда лучше любых лекарств. Мне ничего другого и не нужно. Все, чего стоит бояться — потерять. Их с Джеромом.

— Конь?..

— Конь… чтобы быть принцем, — вздыхаю, попытавшись улыбнуться в ответ, — ты и без него прекрасно справляешься.

Джером, коротко вздохнув, поворачивается на другой бок. Его ладошки вытягиваются вперед, а ножки наоборот поджимаются, когда малыш, моргнув, открывает глаза.

Сонные драгоценные камешки, фокусируя взгляд, скользят по всей комнате, ничего конкретного не замечая. Но как только их обладатель понимает, где находится и что происходит, тут же вспыхивают вполне конкретными целями.

Это Эдварду и нужно.

Подкравшись к мальчику из-за спины, он одним точным движением притягивает его к себе, широко улыбаясь.

Джерри даже не успевает испугаться. Эти руки, я думаю, он узнает среди всех иных.

Сладкое и нежное «папа» повисает в комнате. Ловко извернувшись, Джером сам обнимает отца. Крепко-крепко.

Весело хохоча, Каллен валится на кроватные простыни, увлекая малыша за собой. Резвясь на покрывале, они переворачивают всю постель вверх дном. Несомненно, наслаждаются и игрой, и моментом.

И я наслаждаюсь.

Пока меня, стоящую у двери в ванную, никто не заметил, я имею возможность вдоволь рассмотреть все, что происходит в комнате.

Думаю, этот перерыв нам необходим. Я ввела Эдварда в ступор и, думаю, обидела своим отказом. Он уверил меня, что все в порядке, и он понимает мои причины, но… не знаю. Горький осадок на душе остался.

Боже, но это же нечестно! Почему я не могу делать то, что хочу? Почему я не имею права быть, есть, спать и жить с тем человеком, которого люблю? Неужели путы Кашалота и вправду никогда не ослабнут? Я не найду средства, дабы обойти их, выпутаться?

Ты заставишь меня… вернуться?