Юрий Гаврилов - Записки комбата

Рядом с ним лежал топор и два пальца левой руки.

Комбат окликнул мелькнувшего возле каптерки Кикаева и приказал ему срочно выгнать дежурную машину. Схватил с ближайшей кровати полотенце, замотал в него отрубленные пальцы и, взяв пострадавшего под руку, вывел на улицу.

До госпиталя добирались минут сорок. Хирургическая бригада была на месте. Определив бойца в реанимацию, вернулись в часть.

Каково же было их удивление, когда через две недели Федосов вернулся, и на левой руке у него были все пальцы?! Оказывается, если вовремя подсуетиться, то возможно и такое…

— Помню, как же. Это, у которого отрубленные пальцы приросли? — задумчиво произнес Сергей.

— Да, тот самый.

— А ты помнишь Аслан, как он их отрубил? Ведь это он тебе мороженое мясо топором рубил. Я это знал, но спустил на тормозах.

— Помню я все. И то, что вы замяли это происшествие, тоже помню. Да, если честно, то мы вас и уважали в основном за то, что спали с нами в одной палатке, ели из одного котелка, делились последней банкой консервов. Хотя и крут бывали, особенно приняв лишку на грудь.

Но мы не обижались. Знали, что получаем за дело. В отличие от штабных офицеров, мы вас за своего считали.

Не зря зовем — батяня-комбат!

Подводили вас не раз по молодости, уж извините. Особенно тот случай, когда вы привели в бокс техники проверяющего, а у машин были подняты задние мосты на домкраты, в кабинах сидели «молодые» и газовали. Проверяющий удивился и спросил, чем это личный состав занимается? Вы не растерялись и наплели ему что-то о проверке развала-схождения колес. А ведь это мы брагу гнали. К задним колесам цепями привязали канистры с закваской. Колеса быстро вращались и через час получалась отличная брага. Голь на выдумки хитра!

Так вот, о Федосове. Нас тогда федералы окружили. Пробивались с боями. И в последней стычке мы захватили трех русских солдат. В одном из них, раненом, я и узнал Федосова.

Двоих отправили с отрядом в горы, а его я оставил у себя. Ранение было серьезное, в живот, но до утра он держался неплохо, разговаривали. Оказывается, в Ичкерию он прибыл по контракту, а это не давало ему ни одного шанса остаться в живых в плену. Вспомнили Забайкалье, наших ребят, вас, посетовали на судьбу, разбросавшую нас по разным окопам.

Утром он потерял сознание. Я вывез его к ближайшему блокпосту. Не знаю, жив ли он остался?

Затем я год был в Англии, занимался финансовыми вопросами Ичкерии. А сейчас, разрываюсь между Москвой, Питером и Республикой.

Как видите, сейчас мы с вами по разную сторону баррикад.

— Ну что же, убеждать друг друга в чем-то не будем, все равно, каждый останется при своем мнении, — сделал вывод Сибирцев.

Время вышло. Надо было ехать на вокзал.

Они встретятся еще раз. Через год Аслан заедет к Сибирцеву в Кривой Рог по пути во Львов, где он набирал добровольцев из ОУН-УПА для войны с русскими.

В 1999 году из новостей Сибирцев узнает о разгроме в Чечне крупного отряда боевиков и гибели их полевого командира Аслана Кикаева.

3

При работе на АТС Сергею часто приходилось общаться с офицерами танковой дивизии. Особенно теплые отношения сложились с командиром батальона связи Борисом Парадизом и начальником штаба танкового полка Рафиком Ахметовым. Не раз они обсуждали положение дел в сегодняшней украинской армии, да и в государстве в целом. Выводы не радовали. Армии, как боевой единицы, практически уже не оставалось. У боевой техники заканчивался моторесурс, новой, в войска не поступало. Молодежь в армию не шла. Старые офицерские кадры, скрепя сердце, тянули до пенсии. Все великое боевое прошлое враз забыли, шла повальная украинизация.

В этой драматической ситуации, видя, что сильным мира сего наплевать на людей в погонах, ряд здравомыслящих офицеров объединились и приняли решение о выводе дивизии в Гуровский лес, расположенный в семидесяти километрах от города.

Решение это было безо всякой политической подоплеки, просто людей довели до крайности. От безвыходности, обиды за державу и крика души, был сделан этот шаг. Его сделали те офицеры, у которых еще оставалась честь и совесть.

Организованного выхода не получилось. Национализм уже пустил корни и в армейскую среду. В результате на марш вышли два сводных танковых полка. В целях мобильности брали только исправную и проверенную технику. Действовали по всем правилам военной науки.

Слух о бунте в танковой дивизии быстро разошелся по всем Вооруженным Силам. В Гуровский лес потянулись недовольные положением дел в стране части и подразделения из других регионов.