Юрий Гаврилов - Записки комбата

Ее фигура, рост, волосы, глаза, нос, губы, строение лица, улыбка, голос, манера поведения — все было вершиной создания. Но это было невозможно, Сергей непроизвольно пытался найти какой-то изъян, ну пусть какую-то неточность. Нет, все было эталоном красоты и женственности в его понимании.

Ему хотелось схватить эту женщину, обнять ее, оградить от всего дурного, защитить. Наверное, это состояние восторга, какой-то удивительной силы и подъема и называется страстью.

Андрей поздоровался с девчатами и представил Сергея. Те приветливо кивнули и продолжали обсуждать свои дела, не обращая внимания на мужчин.

Это Сергея задело. Обычно женщины при знакомстве с ним не проявляли безразличия, а тут, посмотрела как на пустое место и отвернулась.

С этой минуты Сибирцев потерял покой. Он все время думал о Тане. Прогонял от себя эти мысли и снова думал о ней. Может это судьба? Может это и есть его половинка?

Ни работа, ни домашние или какие-то другие дела не шли в голову, в уме были мысли только о ней.

— Прямо колдовство какое-то. Если я с ней не поговорю, я просто сойду с ума, — думал Сергей.

Вскоре, он попал в компанию, где в конце рабочего дня отмечали день рождения одного из коллег. Как всегда, после небольшого застолья начались танцы. Кавалеров оказалось больше чем дам, и пригласили девчат из соседнего отдела. Среди них была и Татьяна.

Сергей как-то сразу оробел и сжался, но все же решился подойти к ней. На предложение потанцевать Татьяна отказала и села за стол к имениннику.

Сергей был одновременно взбешен и смущен. Он впервые не мог просчитать ситуацию. Масло в огонь подлило то, что следующий танец она танцевала, но уже с другим мужчиной.

Окончательно расстроившись и с трудом сдерживая себя, Сибирцев ушел с посиделок.

Видя состояние друга, Андрей пытался привести его в нормальное состояние:

— Ну что ты в голову себе вбил. Красивая? Да, но не более того. Осмотрись, сколько вокруг девчат лучше ее. Кстати, завтра у нее день рождения.

Сергей ничего не мог с собой поделать. Купив большой букет алых роз, он пораньше приехал на работу и, спрятавшись за корпус, как пацан, выглядывал и ждал, когда Татьяна пройдет через проходную.

Из проходной Таня вышла с подругой. Сергей засуетился, рисоваться перед подругой с букетом в его планы не входило. Решил подождать, когда она зайдет в кабинет, а затем, набравшись смелости, заглянул и попросил ее выйти на минутку.

Татьяна удивилась, но все же вышла. Краснея от смущения, Сергей как-то нерешительно поздравил ее с днем рождения и подарил букет роз.

Таня приветливо улыбнулась и сказала, что очень рада такому неожиданному подарку. Сергей же еще больше растерялся, чмокнул ее то ли в щеку, то ли в нос, отскочил в сторону и в это время в коридоре появились несколько работниц. Похвалив букет и поздравив Таню, они оценивающе рассматривали Сергея. Ничего не оставалось, как молча ретироваться.

Самое интересное в том, что их отношения после этого не изменились. Таня могла пройти мимо, не поздоровавшись, будто бы они вообще не знакомы. Это было выше понимания. У него никогда не было таких отношений с женщиной.

Казалось бы все понятно. Он оказал ей знаки внимания, дав понять, что она ему не безразлична. И если в ответ ничего, то разумнее всего на этом закончить отношения. Но в том то и дело, что разум здесь напрочь отсутствовал. Это была не просто страсть, а какая-то засасывающая трясина и выйти из нее, не было ни одного шанса.

Необходимо объясниться, ну невозможно так дальше жить!

Сергей позвонил ей и назначил встречу. Таня несколько раз ее переносила и, наконец, согласилась.

Встретились в кафе. Сидели часа два, пили кофе с пирожными, но разговор как-то не клеился и уходил все на темы работы и общих знакомых.

— Ох, Сергей… — вздохнула Татьяна.

— Что, Танюшка? — участливо обратился к ней Сибирцев, — Я вот думаю, — она мечтательно потянулась, — ты ведь умный и видный мужчина?

Сибирцев промолчал.

— Умный и талантливый? — настойчиво переспросила Татьяна.

— Ну, и… — осторожно, с грустной усмешкой промолвил Сибирцев.

— Тогда скажи: почему ты такой бедный?

— Я не бедный, я просто не богатый, ни секунды не думая, ответил Сергей.

— Это софистика. Ты мне скажи: почему?

— Я думаю, потому, что деньги не являются для меня первостепенно значимой вещью.

— А что тогда является?

— Семья и внутренняя свобода.

«Интересно, — подумала Татьяна, — насколько он искренен в своем ответе? Что за ним кроется: твердая жизненная позиция или отмазка для неудачника?»