Лю Чжэньюнь - Дети стадной эпохи

Чжао Пинфань был известным в стране бизнесменом в области недвижимости, будучи выходцем из этой провинции, он построил в административном центре множество разных зданий. Такие крупные объекты, как провинциальный музей культурных ценностей, новый спорткомплекс, обслуживающий высокоскоростную магистраль Восточный вокзал, университетский городок в зоне экономического и научного развития — все это отстроил он. Предпринимательская деятельность Чжао Пинфаня не ограничивалась административным центром, в каждом из городов провинции были построенные им здания. Когда Ли Аньбан занимал пост первого заместителя мэра в одном из городов и отвечал за сферу строительства, он общался с Чжао Пинфанем, у которого в этом городе имелись свои объекты. Чжао Пинфань часто повторял, что любит сложные дела превращать в простые. В городе на тот момент как раз планировали обустроить центральную площадь со скульптурами, музыкальным фонтаном, огромным торгово-развлекательным комплексом в сорок с лишним этажей в виде монолитного кольца, вмещающим магазины, рестораны, кинотеатры и развлекательные центры. Общая стоимость проекта составляла более двух миллиардов юаней, в конкурсных торгах принимало участие несколько десятков инвесторов из разных провинций, и Чжао Пинфань был одним из них. Как-то раз Чжао Пинфань зашел в кабинет Ли Аньбана и обратился к нему со следующими словами:

— Начальник Ли, отдайте эту площадь мне, ведь все остальные сплошь аферисты.

— Еще даже конкурсного отбора не было, как можно говорить, что другие — аферисты?

— Разве это не просто формальность?

— Отбор проходит открыто, честно и справедливо, какая же это формальность? — удивился Ли Аньбан.

Тогда Чжао Пинфань взял со стола Ли Аньбана листок бумаги, что-то написал на нем и пододвинул к Ли Аньбану. Там было написано: «Короче, двадцать миллионов». Не успел Ли Аньбан отреагировать, как Чжао Пинфань взял листок в рот, хорошенько его пережевал и проглотил, чем и вовсе сразил Ли Аньбана. В конечном итоге тендер на обустройство городской площади выиграла компания Чжао Пинфаня. Завладев этим объектом, Чжао Пинфань нанял лучших в Китае проектировщиков и привлек лучшие в провинции строительные компании; он не халтурил, не экономил на материалах и выдерживал сроки. Поэтому, когда объект принимало строительное управление провинции, оно оценило его как образец высочайшего качества. Только тогда Ли Аньбан увидел в Чжао Пинфане дальновидного человека, с которым можно вести дела. После этого они заметно сблизились. Когда Ли Аньбан переехал в административный центр и занял сначала пост одного из замов, а потом пост первого заместителя губернатора, он также помогал Чжао Пинфаню, который занялся строительством нового спорт комплекса и Восточного вокзала. Разумеется, их союз служил интересам обоих. И разумеется, обо всем этом супруга Ли Аньбана, Кан Шупин, ничего не знала. Потом Чжао Пинфань сместил центр своей деятельности в Пекин, где тоже отстроил несколько значимых объектов. Однако в феврале прошлого года Чжао Пинфань, находясь на пике успеха, вдруг объявил, что отходит от дел, чтобы пожить в свое удовольствие. Место жительства он также сменил и из Пекина вернулся в административный центр родной провинции. Окружающие его не поняли, Ли Аньбан тоже. Когда Чжао Пинфань пригласил Ли Аньбана на чай, тот поинтересовался, почему он все бросил на полпути, и тогда Чжао Пинфань ответил:

— Я сделал подсчет.

— Какой подсчет? — спросил Ли Аньбан.

— Мне в этом году исполнилось шестьдесят пять, впереди у меня запас в двадцать с лишним лет, а если обойдется без болезней и напастей, то к этому прибавится еще лет десять. Раньше я работал ради денег, а сейчас должен пожить для себя.

— И как ты собираешься пожить для себя?

— Буду вести сытую развеселую жизнь.

Этот Чжао Пинфань был не так-то прост [30] Игра слов: имя Пинфань дословно можно перевести как «простак» . Другими словами, он был человеком широкой натуры, а также человеком хорошо информированным. Именно потому, что раньше у Ли Аньбана и Чжао Пинфаня имелись общие интересы, теперь, когда Чжао Пинфань отошел от дел и их общение благополучно сошло на нет, Ли Аньбан вздохнул спокойно. Судя по сообщениям в интернете, состояние Чжао Пинфаня оценивалось более чем в тридцать миллиардов. С тех пор как Чжао Пинфань отошел от дел, Ли Аньбан стал видеться с ним все реже, но от других знал, что тот колесит по всему миру, играет в гольф, катается на лыжах, летает на параплане, взбирается на Гималаи, путешествует на Южный полюс… Кроме того, Ли Аньбан встречал его и при других обстоятельствах: когда в стране случались землетрясения, засухи, наводнения или когда в родной провинции необходимо было построить дом престарелых либо организовать фонд для борьбы с нищетой, тут же появлялся Чжао Пинфань, который вносил пожертвования в размере то одного, то пяти, а иногда и десяти миллионов. Однажды, когда в бедном горном районе на юго-западе провинции строили школу по социальному проекту «Надежда», он пожертвовал сразу пятьдесят миллионов. Ли Аньбан, который также курировал деятельность филантропов и благотворительных организаций, на собраниях благодарил Чжао Пинфаня от лица провинции за предоставленную материальную помощь, а тот, качая головой, говорил: «Начальник Ли, я помогаю не ради похвалы, мне за всю жизнь все равно не потратить всех заработанных денег. Деньги — это мишура, за них жизнь не купишь и смерть не прогонишь, я с детства познал нищету, поэтому знаю, кому нужны деньги».