Юргис Балтрушайтис - Литва - рассеяние и собирание

На кафедре романистики с Йонинасом [96] Витаутас Александрас Йонинас (1918–2004) — литературовед, учился на кафедре романистики. В 1944 г. покинул Литву, жил в Канаде. , с которым недавно познакомился, и он теперь довольно часто ко мне заходит. Замечательный, с живым умом, здравомыслящий, открытый и во всех смыслах солидный человек, от которого так и веет уверенностью в себе и в своем предназначении. Интересен он еще и тем, что он — продукт совершенно чуждого мне, то есть совершенного иного мира — яркий, так сказать, представитель своего «класса», своего сословия (интеллектуальной элиты времен независимости), напоминающий Антуана Тибо. Он в данный момент очарован романом «Dominique» Фромантена [97] Эжен Фромантен (1820–1876) — французский художник, историк искусства, писатель; автор трактата по искусству «Старые мастера», романа «Доминик» и др. . Я, в свою очередь, превозношу «Obermann» Сенанкура [98] Этьен Пивер де Сенанкур (1770–1846) — французский писатель, автор романа «Оберман». , который сейчас читаю. Потом разговор переходит на «L’Été 1914» Роже Мартена дю Гара [99] «Лето 1914» — одна из частей романа-эпопеи «Семья Тибо» французского писателя Роже Мартена дю Гара (1881–1958), нобелевского лауреата 1937 г. : ему понравилось; сам я еле дочитал (эти нескончаемые дискуссии пацифистов!). Из поэтов ему нравится Леконт де Лиль [100] Шарль Мари Рене Леконт де Лиль (1818–1894) — французский поэт, глава Парнасской школы. («Manchy» — «Носилки») и Теофиль Готье («Vieux de la vieille» — «Ветераны старой гвардии»). Я декламирую ему «Coquetterie posthume» последнего:

и весь вводный сонет «Emaux et camées» («Pendant les guerres de l’Empire») [102] Сонет «В часы всеобщей смуты мира» из сборника Теофиля Готье (1811–1872) «Эмали и камеи». . Но нас прерывает Карсавин, забежавший одолжить книги. Он берет «Les opininios de Jérôme Coignard» (Анатоль Франс), «Introduction à la connaissance de l’esprit humain» Вовенарга, «Mémoires» Сен-Симона и уходит легкой танцующей походкой [103] Роман Анатоля Франса «Суждения аббата Жерома Куаньяра»; «Введение в познание человеческого разума» Люка де Клапье, маркиза де Вовенарга (1715–1747) — французского философа, моралиста, писателя; «Мемуары» Луи де Рувруа, герцога Сен-Симона (1675–1755) — французского мемуариста Людовика XIV и эпохи Регентства. . <���…>

<���…> Сегодня проснулся на тюфяке, положенном на два сдвинутых стола, не в силах понять, где я. В головах лежали сброшенные в кучу книги, на корешке одной прочитал: «Commynes» [104] Филипп де Коммин (1447–1511) — французский дипломат и историк фламандского происхождения, известен своими «Мемуарами». . И не скоро, все еще в полусне, сообразил, наконец, что это задняя комнатка кафедры романистики, и вспомнил, как я тут оказался. Все свежие неприятности встали перед глазами. Вчера я слегка опоздал на работу, но до обеда не было ни одного посетителя. Ничего не понимая, пошел к Ягомастасу [105] Юргис Ягомастас (1917–1941) — учился на гуманитарном факультете, работал в библиотеке Вильнюсского университета. Расстрелян гестапо в Панеряй, месте уничтожения литовских евреев. спросить в чем дело. Там уже был Альгис [106] Альгирдас Заскявичюс (1917-?) — учился в Военной академии, в 1942-м закончил филологический факультет Вильнюсского университета (по кафедре русского языка). В 1944-м стал партизаном, в 1947 г. арестован и завербован МГБ. , и оба начали мне рассказывать, что начались аресты: части Отделения внутренних дел (НКВД) с местной милицией оцепляют дома, арестовывают ни в чем не повинных жителей, заталкивают в грузовики и везут на железнодорожный вокзал. Оба они очень испуганы. Я тут же вспомнил Стасиса, Йонаса, домашних (Адольфас в армии, Пятрас в тюрьме) [107] Стасис, Йонас, Пятрас, Адольфас — братья автора. . Официально никто ничего не сообщает. Решили выйти на улицу. В городе, несмотря на висящий в воздухе невидимый ужас, все в пределах нормы: может, чуть поменьше людей и побольше военных грузовиков. Погуляли, пообедали и без малейших инцидентов вернулись домой.

После обеда на кафедре тоже никто не объявился, и я уже спускался по лестнице к входным дверям, как меня остановил сторож этой части здания, Юлюс, и посоветовал не ночевать дома: он устроит мне здесь лежанку, что и сделал. <���…>