Юргис Балтрушайтис - Литва - рассеяние и собирание

Твой и твоейший Юргис.

(Деловое письмо следует.)

<22 июля / 4 августа 1907 г. Эдинбург (Рига) >

22. VII. <19>07 Рига-Эдинбург II, дача Алексеева

Дорогой Джованни! Спасибо за твое письмо. Пусть молча, пусть вдалеке, всегда и всегда я думал о твоей пророческой душе всею живою мыслью отшельника. Я знал твой путь к совершенному человеческому одиночеству, я чувствовал его, видел его, хотел его. Хотел. Чтобы осуществилась моя высочайшая вера в человека, чтобы был у меня старший брат. Ты тот, кого я долгое время тщетно искал, скитаясь по миру. Ты становишься все более одиноким. И всегда будешь таким. Я рад. Nunc dimittis… [210] НынѢ отпущаеши… — возглас Симеона-Богоприимца, опознавшего в принесенном в храм младенце Спасителя мира. Лк. 2:29. Не лишено жалости слово мое. Потому что одиночество — единственное и последнее прибежище сильных. Потому что пустыня — земля обетованная живых. Иначе — нет воскресения. Ты это знаешь. Поэзия влечет тебя все сильнее, я этому рад [211] Джованни Папини был заметным явлением в истории итальянской поэзии XX в. Папини дебютировал в литературе как философ, постепенно в его творчестве все большее место стали занимать эссеистика и художественная проза; наконец, в неизвестном нам письме он, по всей видимости, признавался Балтрушайтису в том, что все больше осознает свое поэтическое призвание. . Поэзия в нашем высочайшем и благороднейшем смысле слова. Для меня — ты всегда был поэтом. Всякое твое преображение — всегда ввысь. И это твое достоинство изменения всегда было главным, за что тебя должно любить, как я любил тебя и люблю. Я знаю, твой путь всегда будет благородным зрелищем, я в этом уверен, я этим счастлив.

Напишу тебе вскорости. Мой итальянский сегодня подводит меня, не могу говорить так, как хочется.

Поводыря до сих пор не получил. Пусть мне вышлют [212] Речь идет о книге рассказов Дж. Папини «Слепой поводырь» (Papini G. Il pilota cieco. Napoli, 1907), высоко оцененной Балтрушайтисом. .

Напиши мне еще. Обнимаю, твой

Юргис.

<5/18 ноября 1910 г. Вевей>

18. XI.1910

Дорогой Джованний! я прекрасным образом возвратился [213] Балтрушайтис возвратился в Швейцарию, где в это время жил, из Италии, после свидания с Папини во Флоренции. . Мы в снегу. Бедный Толстой уже умер [214] Лев Толстой умер 7/20 ноября 1910 г. Балтрушайтис откликается на какое-то непроверенное сообщение в европейской газете, опережающее неизбежное событие. Папини, высоко ценивший Толстого и много о нем писавший, опубликовал «Молитву за Толстого (до его смерти)» (La Voce. — Firenze, 1910. — 24 nov. — P. 441). . Я очень горюю. Великое Солнце закатилось. Титаническое усилие. Он не смог вырвать у Moȷρα [215] Богиня судьбы и смерти (греч.). ту тайну, которой нам не хватает. Напишу тебе в самом скором времени.

Твой Юргис.

<14/27 ноября 1910 г. >

27. XI.1910

Дорогой брат! ты доставишь мне большое удовольствие, если сходишь еще раз к Гордону Крэгу и познакомишься с ним более серьезно [216] Эдвард Гордон Крэг (1872–1966) — английский актер и режиссер, теоретик театра, крупнейший представитель символизма в театральном искусстве. Балтрушайтис дружил с Крэгом и был поклонником его искусства; Крэгу посвящено стихотворение Балтрушайтиса «Древнее сказание» (Вначале был лишь сон весенний…). . Твой Преццолини [217] Джузеппе Преццолини (1882–1982) — итальянский критик, издатель. В начале XX в. ближайший литературный соратник Папини. Г. Крэг в это время жил и работал во Флоренции, по всей видимости, Папини в письме к Балтрушайтису рассказал об их неудачном знакомстве с английским мастером. — как сам лично ты видел и слышал — здорово ошибся, осудив его с досадной торопливостью и обращаясь с ним, будто с каким-то гнусным негодяем. Повторяю — ты доставишь мне личное удовольствие, если будешь с Крэгом мягче и постараешься создать ему кое-какую известность, которую он по полному праву заслужил после очень долгих мечтаний и жестокой борьбы. Это человек, достойный всякой дружбы и всякой пропаганды. Потому что нас мало, Папини, и слишком мы одиноки. Теперь мы знаем, о чем идет речь, когда мы хотим жить по нашей вере, следуя необходимости и единственной истине наших непререкаемых представлений. Может быть, Крэг не сразу сумеет объяснить тебе свою задушевную мысль, тогда ты сам построй красивую теорию, следуя той, пусть смутной линии, которую я наметил тебе во Флоренции.

Дорогой брат, солнца слишком много сегодня, тишина вещей слишком торжественна, а мои человеческие горести, все печали растворяются, больше не слышны. И я живу мое великое мгновение, славя Бога за силу и отвагу, которые он судил мне.