Дмитрий Стахов - Сон в начале века

Такая вот история!

Перелет, перемена пола сказались на Вите. Он проспал около суток, а когда открыл глаза, то увидел перед собой девушку с крашенными под цвет соломы волосами и синяком в пол-лица. Девушка сидела рядом с кроватью, на которой было распластано Витино тело, грызла ноготь на большом пальце правой руки и с интересом смотрела на Витю.

— Ну, проснулась? — спросила девушка. — А то дрыхнешь как сурок. Мы здесь на работе, никто за тебя отдуваться не будет.

— Что? — спросил Витя и поразился звукам своего голоса: мелодичного, без привычной легкой хрипотцы. — Отдуваться?

— Отдуваться! — девушка поднялась и стащила Витю с кровати. — Давай в душ и на работу. Месячные когда были? На вот, таблетки, пить по схеме, — она положила упаковку с таблетками на тумбочку у кровати. — Начало работы через час. Мойся, потом к парикмахеру.

Ничего не соображавший Витя попытался подняться с пола, но ноги не держали его. Он упал, да как-то неудачно, боком, ударился скулой об угол прикроватной тумбочки.

— Что!? — закричала девушка. — Мордой будешь биться?! Ты мне еще самострел здесь устрой! — она схватила Витю за волосы, больно выкручивая шею, повернула его лицом к себе. — Твое счастье, что не разбила, твое счастье. Мыться, бля! — поддала Вите коленом, потом еще, потом еще, погнала Витю в душ.

В душевой комнате с Вити была содрана одежда, и он в изумлении обнаружил, что сдирали с него одежду женскую. До него стало доходить, почему девушка с синяком обращалась к нему как к женщине. Но его сознание, пока еще вялое и сумеречное, отказывалось делать окончательные выводы. Его сознание как бы существовало рядом, вне его нового тела. Которое, как он смог отметить по отражению в зеркале, было телом красивым.

«Так, — размышлял Витя, стоя под душем и глядя на себя словно со стороны, — так! Здесь никого, кроме меня, нет, следовательно — в зеркале отражаюсь я сам, если только все это мне не снится или я не брежу. Но это мне не снится и я не брежу. Значит — я стал женщиной! Почему я стал женщиной? Этого я не знаю! Долго ли продлится такое мое состояние? Этого я не знаю тоже! Как мне быть и что мне делать? Если я женщина и ничто женское мне не чуждо, то поступать я должен, как женщина, чтобы положение свое изменить, вернуться в прежнее состояние, а главное — бежать! Стой! Откуда я должен бежать? Ведь этого я не знаю тоже!» И тут, наконец, до Вити дошел весь ужас его положения. Уже никакая способность рассуждать здраво, никакой юмор и способность никогда не унывать помочь не могли. Струи воды растеклись по его новому телу, он ощутил их совершенно по-иному, чем если бы под душем было его прежнее тело, тело мужское. Его и чувства обуяли иные, он даже в панику впал не как мужчина, а как женщина. Он зарыдал, он затряс плечами, он разнюнил губы, сполз по стеночке и так затих.

Ему было очень плохо, никаких позитивных решений он найти не мог, тем более не понимал — как он здесь оказался, почему он стал женщиной, как ему вновь стать мужчиной. Он рыдал. Возглас: «Мама!» — прорывался сквозь Витины рыдания.

Рыдания его были остановлены все той же девушкой. Девушка вошла в душевую, вытащила Витю из-под струй и отхлестала по щекам.

— Ты что, сучка? Ты смотри, если мне надо будет, я тебя хряпну! Я так тебя хряпну, что ты про маму забудешь! А ну вытирайся и ступай к парикмахеру. Через полчаса тебе на работу, а ты как вша последняя. А ну!

Девушка, видя Витину неспособность что-либо сделать, сама вытерла его тело, вытерла ему сопли и слезы. Страдание было так отчетливо отражено на его лице, что девушка все-таки прониклась:

— Ну ты чего? — спросила она. — Чего ты?

— Где я? — сквозь рыдания спросил Витя.

— А ты что, не знаешь?

— Не-а...

Девушка глубоко вздохнула.

— Да, — сказала она с печалью, — совсем омудели и опиздели. Накачивают девок наркотой, а потом посылают сюда! Со мной-то ладно, я по своей собственной воле, а эта, если не врет!..

— Я... Я не вру, — сказал Витя, с трудом подбирая слова. — Я сюда... Меня сюда привезли, я даже не знаю, как...

— Ну, ладно, — сказала девушка, — ты, подруга, крепись! Мы с тобой в Малайзии... или в Тайланде... или... Одним словом, я в географии несильна — мы с тобой на юге, где много желтожопых. Мы с тобой здесь будем танцевать и с желтожопыми спать, а за это нам будут платить деньги. Поняла?

Витя машинально кивнул.

— Тебя как зовут?

— Витя...

— Витя?

— Да, Витя... Виктория...

— Эх ты, Витюха! Ничего, прорвемся! Ничего, ты еще победишь!