Тимур Максютов - Зеркальные числа [сборник litres]

– Ну да, – пожала плечами Мелани. Мы уже сидели в оранжерее под дубом, я заказал вина и сухариков, натертых морским виноградом. – Я утром спустилась на кухню, кофе сварить – а бабушка за столом сидит и говорит, чтобы я ехала в Диль-Доро и жила свою жизнь, теперь они меня, мол, не держат. Что какой-то «якорь» есть у меня теперь. Понятия не имею, о чем это, но сундучок-то у меня уже два года как собран был. А ты. ну что «ты», Ленар. Ты бы меня бросил через неделю в лучшем случае. Или прямо сегодня. Удивлена, что ты вообще ко мне подошел.

– Жалеешь?

– Нет, конечно, – она пожала плечами. – Пить хотелось ужасно, а в дешевых вагонах только одна торговка со здоровенной глиняной бочкой, которую не промывали, похоже, с тех пор, как герцог Дренто вступил на Высокий Престол. Вкус – будто там внутри мыши утонули. А в этот рай меня с дешевым билетом не пускали. Красиво тут…

Мелани отпила вина, оглядываясь. Мы пересекали русло бывшей реки – когда-то большой, когда-то глубокой. Тут и там виднелись высохшие, обросшие плющом и зеленью остовы древних кораблей.

– Интересно, как оно было… раньше? – сказала Мелани тихо. – Когда «все реки текли в море, но море не переполнялось, и к тому месту, откуда реки текли, они возвращались, чтобы снова течь»? Когда не было опреснителей? Войны за озеро Гош?

– За какое озеро? Воюем с княжеством Лацио исключительно из-за идеологических разногласий! Ты потише, Мелани!

– А то что? На меня в Полизей донесет вон та белка?

Она показала пальцем, и белка тут же замерла, будто ее позвали по имени, уронила орех, оттолкнулась от ветки и прыгнула прямо на стол перед нами. Я не взвизгнул лишь мощным усилием воли. От белки пахло зверем и листьями. Она понюхала бокал с вином и чихнула. Мелани рассеянно почесала ее за ухом.

– Хорошая белочка, – сказала она, глядя прямо на меня. – Ты обо мне не побежишь с кем попало сплетничать. А кто побежит?

Кровь бросилась мне в лицо. Я подвинулся так, чтобы белку не было видно никому в вагоне.

– Ты что несешь, я – офицер Корволанты! – прошипел я. – А ты – неосторожная дуреха из жопы мира, где ничего не происходит. Вот за эту белку тебя легко и просто арестуют. и возможно, сожгут, понимаешь?

– За белку?

– За белку! Военная кампания идет ни шатко ни валко. Кто-то же в этом виноват? А мне даже сестры мои семилетние когда-то говорили, что вы – семья ведьм. Прогони белку и сядь прямо, не дури.

Мелани вздохнула. Белка стащила сухарик и ускакала в кусты.

– Близнецы сестры? Наверное и сами ведьмы, ведь мы друг друга сразу признаем… Ну шучу я, шучу, прости, Ленар. И белку я не звала, она тут наверняка ручная. Не ведьма я.

Я вспомнил белокурую девочку на балконе и слетающего к ней коршуна. Вспомнил холодный палец старухи в своей груди. Все это было так сложно, а вино передо мною – так просто! Я допил бокал и налил еще. Пейзаж за окном сменился – мы выехали из русла мертвой реки и ехали теперь по бывшему городу – скелеты башен, ребра мертвых домов, пепел былого мира. Размывая его, за окном пошел дождь – бешеный серый ливень, небесные рыдания. Водосборник на крыше вагона тут же стал наполняться, вода плескалась в стекле над нами.

– Ну прости меня, Ленар, – снова сказала Мелани. – Не хотела тебя расстроить. Чем загладить? Ой, нет, ну ты что, серьезно в кусты меня влечешь?? Ты же офицер Корволанты, они же не. о!

Я не смог от нее отказаться, оставил, как запретное увлечение, как пристрастие к синим наркотическим шарикам, которые на фронте можно было купить или выменять на воду.

Седой однорукий полковник, герой схватки при Кательмо, похвалил мой послужной список и личные качества, о которых, предположительно, узнал из доносов сослуживцев и толстого паршивца Алексея.

– Мы меняем курс войны, – сказал полковник. В пышных усах его застряли какие-то крошки, но мне не хотелось смеяться, я думал о погибшем под Кательмо отце. – Наш военный ресурс уходит, как вода в песок. И именно нехватка воды у нас начнется в ближайшие годы, так что надо поднажать. Ваши таланты, мальчик, нужны Герцогству здесь, в столице, хватит с вас захудалых гарнизонов!

Я был полностью согласен с последним высказыванием. На штабных совещаниях я думал о Мелани – бежал после тремя переулками в ее съемную квартирку под крышей старого дома, там пахло розами и полынью, словно Мелани жила там всегда. Книжка в серебряной коже, которую она читала, оказалась очень старым, но заново переплетенным томом «Фармакологии и Медицины» – Мелани устроилась на курсы Добрых Сестер, а вечерами разносила еду в таверне на Штабной Площади, мои товарищи часто туда хаживали после работы.