Виктор Баранец - Офицерский крест [Служба и любовь полковника Генштаба] [litres]

Идут, идут, идут, не стихая, азартные, шумные разговоры за большим столом в номере Журбея после успешного пуска «Громовержца». Разговорился даже сидевший рядом с Гаевским полковник военной контрразведки Фролов, – мало пьющий, но хорошо закусывающий, мало говорящий, но много слушающий. Когда он заговорил, хмельной гомон как-то быстро затих.

– Американская разведка уже явно пронюхала про нашего «Громовержца», – сухим командирским тоном говорил полковник, и все участники мальчишника настороженно слушали его, – наши люди в США добыли сведения, которые говорят именно об этом…. Да уже и в открытой американской печати мелькнуло кое-что…

Полковник достал из тощенького портфеля под столом слюдяную папку и вытащил из нее несколько листов. Затем ловко набросил на длинный нос тонкие очки и стал читать в полной тишине: «Опытные образцы подвижной пусковой установки и многофункциональной РЛС были развёрнуты на полигоне Капустин Яр в Астраханской области России…. Уже полным ходом идут лётные испытания опытных образцов противоракеты этого комплекса… Новый российский ракетный комплекс является идеальным оружием для остановки американских межконтинентальных баллистических ракет…

Если обнародованные сведения о перспективной российской системе окажутся правдой, то «Громовержец» откроет новое поколение ракетных систем, способных с высокой точностью перехватывать и уничтожать наши ракеты в дальнем космосе…».

Полковник замолчал и обвел всех сидящих за столом таким величественным взглядом, словно сам добывал всю эту развединформацию в недрах Пентагона и ЦРУ или даже был главным конструктором «Громовержца».

– Читайте, пожалуйста, читайте, дальше, товарищ полковник! – умоляющим тоном сказал молодой, но не по возрасту мудрый программист Свечин, – ну интересно же, что враги про нас пишут!

– Да, да, да, – поддержала его загомонившая публика.

И полковник продолжил:

«Старший системный инженер Мета Тайлер отметила, что «Громовержец» является совершенным оружием. Теперь возможности противоракетной обороны России могут намного превосходить США… Инженер-программист Ховард Ларсен тоже считает, что с появлением «Громовержца» Россия сможет добиться тотального превосходства в области производства систем противоракетной обороны… По словам американских экспертов, главное преимущество разрабатываемого комплекса «Громовержец» заключается еще и в его интеграции в единую сеть с системами…» Ну и так далее, товарищи… Так что бдительность и еще раз бдительность, враг не дремлет! Предлагаю выпить за бдительность!

Все охотно выпили, но закусывали вяло.

Не выпивал и не закусывал уже только лауреат госпремии, автор новейшей системы самонаведения кинетической противоракеты, кандидат технических наук Федор Пепельницкий, – он спал в мелкой тарелке из-под оливье. Его разбудили, стерли салфеткой майонез с лица, выколупали из уха зеленую горошину, попробовали увести, но он попросил налить ему на дорожку. Ему налили. Он, пошатываясь так, что водка выплескивалась из вальсирующей рюмки ему на рубашку, сказал с плохой дикцией:

– В этот исторррический день я хххочу предложить тост за вдохновителя и организатора всех наших побед – Игоря Романовича…

Журбей – хмуро:

– Федор, Федор, не будем разводить тут культ личности, так сказать…

– Хорошо, Игорь Романович, – не останавливался Пепельницкий, – это говорит лишь о вашей природной ленинской скромности…

Раздался добродушный мужской смех. А Пепельницкий продолжал:

– Ну тогда у меня есть еще один тост. Я предлагаю выпить за тех, кто стоял у истоков нашей великой фирмы… За Лаврентия Палыча Берию и его сына Сергея Лаврентича! Ура, товарищи!

Из пары глоток вылетело жиденькое «ура», но все сидящие за столом как-то недружно чокнулись рюмками, настороженно поглядывая на полковника из военной контрразведки.

Пепельницкий одним глотком выпил оставшуюся в рюмке водку и, пошатываясь, удалился, успев, правда, завалить вешалку с плащом Журбея.

Игорь Романович добродушно улыбался, а затем, уже серьезно, заметил:

– Иногда и гениям можно принять лишнего.

И он подмигнул Гаевскому.

Но если кто-то думал, что балагур и весельчак Федя Пепельницкий, перебравший на радостях, тихо уснет в своем номере, то он ошибался. Именно в таком состоянии Федю неизбежно тянуло к женщинам. А женщин в гостинице было только две – тусклая, маленькая и худая дежурная за стойкой на первом этаже, и администратор Лидия Тихоновна, крупнотелая, большеглазая, ухоженная и хорошо пахнущая женщина лет сорока. Увидев ее в приоткрытую дверь кабинета, Федя посчитал, что эта дама послана ему свыше, и сразу стал подбивать клинья, прямо с порога читая стихотворение Блока, поскольку знал только его, да и то не до конца: