Ганс Фаллада - Крестьяне, бонзы и бомбы

— Ну, а как с приложениями? Если нам закажут какой-нибудь проспект, да семь тысяч двести штук, куда девать остаток?

— Пойдет на растопку в плавильную печь, дешево, и под рукой. Слушай, дай мне наконец спокойно дочитать газету.

— Но ведь это ж чистое надувательство!

— Еще бы. А ты, паинька, никого не надувал? Ну что ж, валяй, возмущайся.

— Но ты слыхал, что «Хроника» закрывается?

— Бред, я бы это знал.

— Что нас всех уволят по сокращению?

— Вздор. Стал бы Гебхардт тратиться и покупать газету, если бы собирался тут же ее прикрыть.

— Но ведь он избавился от конкурента.

— Если он закроет «Хронику», появится кто-нибудь другой и начнет выпускать новый листок. От конкуренции не избавишься.

— Интересно, покупал ли Гебхардт «Хронику» согласно свидетельству, или же он знал истинное число подписчиков?

— Спроси его самого. — И Венк перевернул страницу.

— Мне кажется, что наше свидетельство не подлинное. Просто копия без подписи.

Венк грохнул кулаком по столу.

— Да оставь ты меня в покое с этим проклятым свидетельством! Ты просто помешался сегодня.

Тредуп ретируется.

«Всё, — думает он. — Заикаться о тираже больше нельзя».

Послонявшись без дела у наборщиков, он направляется обратно. Дверь из редакторской в экспедицию открыта. Там кто-то разговаривает. Тредуп прислушивается.

— …Да, — говорит Венк, — ваш муж еще здесь, госпожа Тредуп, он в наборном. Заберите-ка его, а то ему с утра вожжа под хвост попала, на всех бросается.

— Значит, и здесь он ведет себя так же? А почему он еще не ушел? Ведь обеденный перерыв начался час назад?

— Не знаю. Говорит, что ждет Штуффа. Но Штуфф раньше четырех не вернется.

— Скажите, господин Венк, мой муж очень переменился?

— Нервишки немного сдали? — уклоняется Венк. — Это от тюрьмы.

— А здесь он хоть что-то делает?

— Фрау Тредуп, спросите лучше об этом у господина Гебхардта. Я не имею права выдавать характеристики, это делает только шеф.

— Пойду и к нему! — говорит женщина. — Они вконец испортили моего мужа.

— Кто «они»?

— Ну этот Штуфф, который спаивает его и сводит с девками. И те, что дали ему деньги, Гарайс с Фрерксеном.

— Он получил деньги, в самом деле? И от Фрерксена? За что же?

— Конечно, получил. Только не отдает. Спрятал их где-то у моря. Во сне об этом бормочет.

— Но чем тут Гебхардт поможет? Шефу лучше об этом не говорите, а то он еще выгонит вашего мужа.

— Пусть выгонит Штуффа. Вот уж кто подонок! Ничего, я разобью их компанию, попомните мое слово. Знаю я один способ.

— Какой же?

— Так вам и сказала. Чтобы вы своему Штуффу передали…

Из редакторской неторопливо выходит Тредуп.

— Ну пошли обедать, Элиза.

Едва оглянувшись на мужа, она протягивает Венку руку:

— До свидания, господин Венк.

— До свидания, госпожа Тредуп. Любо смотреть, как фельдфебель уводит солдата.

Супруги уходят. Элиза идет чуть впереди. У темного узкого проулка, соединяющего Буршта со Штольперштрассе, Тредуп останавливается:

— Сюда, налево. Здесь короче.

Чуть помедлив, Элиза сворачивает налево. Она по-прежнему шагает впереди. Между двумя брандмауэрами. Проулок, шириной в два метра, пуст.

Внезапно ее хватают сзади за плечо и рывком поворачивают, она видит перед собой белое от ярости лицо.

— Макс! — вскрикивает она.

Муж ничего не говорит. Прижав жену к стене, он размахивается и бьет ее по лицу три-четыре раза.

Из-за спутавшихся волос на Тредупа смотрят полные ужаса глаза женщины.

Гнев его остывает. Тредуп быстро поворачивается и идет обратно в редакцию.

— Что, сбежал? — ухмыляется Венк, разглядывая вернувшегося Тредупа.

— Ишь новую моду взяла! — негодует Тредуп. — Является сюда, как за школьником. Я из нее вышибу всю фанаберию. Клянусь, вышибу!

— Если ты считаешь это лучшим способом…

— Именно… Слушай, Венк, у Крюгера есть баварское пиво?

— А почему бы нет? У него всегда было.

— Не принесешь две бутылки? Я угощаю.

— Сейчас, перед обедом? Моя жена сразу унюхает.

— Ну что ей за дело, если какой-то коммерсант приглашает тебя на кружку пива? Неужели ты должен отваживать клиента, потому что твоя жена не выносит пивного духа перед обедом?

— Ты прав! Сейчас пошлю Фрица.

— Не стоит, сходи сам. Наборщики и без того много болтают о наших выпивках.

— Давай деньги.

— На.

— Знаешь что? Я позвоню, и Крюгер пришлет.

Тредуп, стоя у сейфа, загораживает спиной связку ключей.

— Так мы еще долго прождем. Ведь сейчас обед, весь персонал занят.