Камен Калчев - Генеральная проверка

Если немедленно не сделаешь этого, то село будет подвергнуто бомбардировке и сожжено…»

«…Сообщите господам кметам вверенной мне околии для доведения до сведения населения, что во всей Болгарии объявлено военное положение…»

«…Народный комитет безопасности города Фердинанда на своем заседании решил незамедлительно уволить всех государственных служащих города и околии, которые являлись активными носителями антигосударственных идей и своей деятельностью до настоящего времени подвергали опасности город, околию и государство…»

«…Немедленно вышлите пять повозок хорошего сена для скота в управлении. Сено изымать у коммунистов…»

Хорошо сказано: «Для скота в управлении!»

Вот в таком духе летели письма и телеграммы, телефонные разговоры велись разными лицами, начиная от премьер-министра Александра Цанкова, министра внутренних дел генерала Русева и военного министра генерала Вылкова и кончая околийским начальником Григоровым с подчиненными ему кметами и сторожами. Все издавали приказы, распоряжения, сыпали угрозы…

Сохранились в архивах и описания их подвигов.

«…На опушке леса, в пяти километрах от села Черни-Врых, старший унтер-офицер приказал остановить колонну арестованных. Был дан пятиминутный отдых…

— Отдохните немного, желающим разрешается курить, но со связанными руками.

Димитру Томову сняли веревки и вместе с одним из солдат заставили держать коней в ста метрах от группы, чтобы «рассказать об увиденном в назидание поколениям», остальным приказали сесть поплотнее друг к другу. Тогда Тошо Симеонов крикнул:

— Товарищи, они нас убьют, но дело наше будет жить!

Грянул залп. Как подкошенные повалились на землю наши товарищи. Димитр Еленков и Крыстю Пашкулов успели ослабить веревки и освободить руки. После залпа они бросились бежать, и их не смогли догнать. Двое других тоже побежали, но старший унтер-офицер на коне погнался за ними. Сначала он настиг Николу Гладнишки и ударил его саблей. Но тот крепко ухватился за клинок и сумел не только удержать его в своих руках, но и так дернуть на себя, что старший унтер-офицер свалился с коня. Однако, падая, он успел правой рукой выхватить пистолет и застрелил Николу. После этого он бросился к Анто Горанкину и застрелил его. Когда он вернулся к арестованным, то начал стрелять из пистолета. Потом, чтобы проверить, все ли убиты, садист закричал:

— Эй, вы, послушайте! Все, кто остался в живых, пусть встанут или подадут голос. Жизнь вам будет сохранена. Пришло помилование от царя…

Несколько человек поддались на эту изуверскую уловку и встали.

— Так, значит, вы еще живы! — И изверг снова скомандовал: — Огонь!

— Нас вы убьете, но наша идея победит! — крикнул, выпрямляясь, Крыстю Мездриянский.

— И для вас придет день расплаты! — такими были предсмертные слова Стефана Спасова.

Старший унтер-офицер приказал осмотреть всех и добить тех, кто жив, у убитых забрать деньги. Мерзавец Киро начал для верности колоть штыком всех. Дошли до Томы Браничева, и один из солдат воскликнул: «Этот живой!» Он направил свою винтовку повстанцу в грудь и выстрелил.

Добив полуживых и закончив мародерство, палачи направились к своим коням, а один из негодяев бросил гранату в груду трупов.

Вышеописанное подтвердили и засвидетельствовали: Васил Богданов, Томо Таков, Димитр Еленков, Кирил Найденов, Тодор Кирков, Иван Гладнишки, Иван Пашкулов, Кирил Выршечки, Иван Михайлов, Борис Кочов…»

Приказы, телеграммы, письма! В писании состязались все — от старшего унтер-офицера по имени Геннадий до профессора Цанкова.

«…В селе Куле-Махала Ломской околии крестьянин закричал, прося о помощи. На выручку избиваемому отцу прибежал сын, только недавно с отличием закончивший торговую гимназию. Отцу и сыну скрутили руки, каждого за шею привязали к задней части телеги, в которую была запряжена пара сильных лошадей, и погнали телегу по шоссе. За ней волочились тела отца и сына».

«…В городе Лом арестованных обычно связывают одной веревкой и отводят на баржи-могилы… К вечеру баржи и казармы переполнены арестованными, а утром, после того как с ночными узниками расправляются, места опять становятся свободными для новых арестованных…»

«…В Фердинанде помещения школ, клуба-читальни и других более или менее крупных зданий заполнены арестованными. Каждую ночь по нескольку человек убивают. Капитан Харлаков перед расстрелом обвиняемых дает указания своему писарю. «Пиши ему крест» — означает убить. «Пиши ему ноль» — означает помиловать».