Ян Папп - Направление — Прага

Он засыпал с мыслью о Стасе. Ни разу, даже в самые мрачные минуты, он не усомнился, что Стася жива. Наша любовь так велика, так всемогуща — не может быть, чтобы мы не встретились. Стася жива, и, когда все это кончится — а теперь уже недолго ждать, — я ее найду. Найду, даже если придется обойти полмира.

Перед командирской землянкой — вся группа, кроме двух часовых, охраняющих лагерь. Пленных в эту минуту никто не сторожит. Со связанными руками и ногами они не имеют никаких шансов на побег; впрочем, будь они развязаны, у них все равно ничего бы не вышло, потому что землянки расположены тесным неправильным полукругом, а входы в них смотрят друг на друга. Горан был не очень-то в восторге от такого плотного размещения на малом пространстве, он считал, что это лишает их возможности длительной обороны, но Кепка настоял на своем; по его мнению, такой миниатюрный партизанский лагерь при любом расположении не удастся долго защищать, поэтому на случай, если их выследят и атакуют превосходящими силами, он делал ставку на быстрый уход с учетом рельефа ущелья, как нельзя более подходящего для этого маневра. В данный момент оба они, Кепка и Горан, углубились в тихую, сосредоточенную беседу. Лицо капитана, обрамленное каштановой короткой бородкой (как и все в лагере, он предпочитает обходиться ножницами вместо бритвы), спокойно, спокойны и его жесты. Смуглый брюнет Горан проявляет свой живой темперамент и в речи, и в движениях. Кепка закончил разговор и обратился к своему подразделению — так он называл свой отряд, и не без оснований: в конце концов, за исключением Яна, Павла, Бориса и Штефана, все остальные десять были из бывшей его части.

— Ребята, — начал он вполголоса и выждал, пока все глаза не обратились к нему, — речь пойдет о двух делах. Во-первых, нужны два добровольца, чтобы надежно, то есть живым, доставить пленного немецкого майора на партизанский аэродром. И во-вторых, — капитан несколько раз прочесал пальцами бороду, задумчиво скользя взглядом по противоположному крутому склону, — и во-вторых, — повторил он чуть громче, — сегодня мы перемещаемся на другое место.

В глазах партизан он прочел удивление, которое кое-кто выразил и вслух. Капитан нарочно повернулся к радисту, но тот спокойно глядел на него, он привык помалкивать о радиограммах, да никто у него и не выспрашивал. Кепка оперся спиной о сруб, покивал головой.

— Итак, начнем с конвоя: нужны два добровольца.

Поднялось шесть рук.

Но похоже было, что капитана больше интересовали те, кто руку не поднял.

— А ты? — спросил он Такача, стоявшего прямо перед ним. — Тебя это не интересует?

— Дело не в интересе. Просто я здесь чужой, не знаю местность, дорогу. Но если вы думаете…

— Нет, я думаю то же, что и ты. И у вас, видимо, та же причина? — сказал он остальным воздержавшимся, хорошо зная своих парней. И, уже не обращая внимания на то, что они говорят, улыбнулся Юрде, который все еще не опустил руку:

— Штефан, все ясно. Пойдешь ты, тебе, здешнему, все карты в руки. И даю тебе право выбора. Второго выбирай сам.

— Вотаву, — не раздумывая, сказал Юрда. — Я беру Янко Вотаву. Если он хочет.

— Ты еще спрашиваешь, — откликнулся Ян.

— Все вышло, как я и думал, — с улыбкой сказал Кепка Горану, стоявшему по правую руку от него. — Порядок, верно?

Горан сдержанно пожал плечами.

Кепка снова повернулся к партизанам:

— Прежде всего ликвидируем лагерь, а потом двигаемся в путь все сразу. Правда, вам в другую сторону, — обратился он к Юрде.

— Не знаю, в другую ли, — рассмеялся Юрда, — во всяком случае, нам туда. — И он обозначил рукой направление.

— Ребята, — повысил голос капитан, — ликвидация лагеря означает, что здесь останутся только голые срубы, пустые землянки, все остальное забираем с собой.

— Что ты собираешься делать с этими офицериками? — спросил Горан.

— Отпустить. А ты как считаешь?

— Я согласен, что еще с ними делать?

— Юрда и Вотава возьмут их с собой, а в седловине под Черной горой пусть пошлют их на Смрековицу через Пустую долину.

Не прошло и получаса, как отряд был готов в путь. Люди стояли перед пустыми землянками с рюкзаками, в которые были упакованы одеяла и палатки, и ждали команды. Кепка с Гораном вывели пленных, развязали их и передали Юрде с Вотавой.

Юрда жестом велел майору взять один из рюкзаков.

— Да, майорчик, придется тебе нести свое одеяло и жратву.

Майор недоверчиво разглядывал ранец, ему явно не нравилось, что оба офицера, хоть и ниже его рангом, пойдут порожняком.