Хэрриет Эванс - Сад утрат и надежд [litres]

– Нет. – Он вздохнул. – Не совсем. У нас с ней была договоренность. Она оставила мне эскиз и дом, и я сдавал его Уолкерам после ее смерти. Я все это делал. Арендная плата приносила мне доход много лет. Щедрый подарок с ее стороны. Когда арендаторы решили съехать, мои доходы прекратились. Твоя бабушка так и планировала, что я выставлю эскиз на продажу и передам тебе ключи от дома в тот же самый день вместе с письмом. Она сидела за этим самым столом на следующий день, после того как написала то письмо и записки… О, как видишь, она все продумала. – Его глаза сверкнули. – Продажа эскиза должна была обеспечить меня в старости, эта лавка приносит мне не очень много, а дом перейдет к тебе. Я не уверен, что не мне досталась лучшая часть от этой сделки, но так она хотела. Ах, Джульет, извини – для тебя это шок, – сумрачно добавил он.

– Нет, не шок… – Джульет сцепила пальцы и пыталась правильно сформулировать следующий вопрос. – Но почему она не оставила мне это сразу?

– Ты сама знаешь почему, Джульет. Она считала, что ты была не готова к этому. Она хотела, чтобы ты могла вернуться сюда, даже когда ее не станет, после того как ты уйдешь от мужа, потому что она знала, что так будет… Как бы это сказать? Она думала, что тебе когда-нибудь понадобится этот дом. Смею сказать, что она недооценила проблемы, которые возникнут у тебя после возвращения, но намерения у нее были хорошие. Теперь тебе все понятно?

Он посмотрел по сторонам. Джульет встала и жестом показала ему на стул. Он тяжело сел, сжал ей руку, и она кивнула:

– Да, понятно. – Она помолчала, осмысливая услышанное, и потерла пальцами лоб. – Боже. И она была абсолютно права. Жалко, что я не могу сказать ей, как она была права во многих вещах. Тогда расскажи мне что-нибудь еще. – Она ласково дотронулась до его руки: – Фредерик, о, почему она так сильно изменилась к концу жизни? Почему она так ненавидела кукольный домик?

– Как бы тебе это объяснить? Ты представь свою бабушку. Она росла в этом доме одна с матерью. Все, что осталось у них от прежних дней, – эскиз сожженного шедевра. На плитке в Голубятне пятно в том месте, где огонь разрушил мечту ее отца. В сундуке наверху дома шикарные одежды любимых детей, которые были до нее. А еще в доме хранятся письма известных людей, книги и картины с автографами. Но нет денег на новую одежду, и они перешивают старую. Им приходится продать картину, чтобы починить крышу, еще одну, чтобы оплатить ее учебу, потом мать продает эскизы Неда музею «Фениман» в Оксфорде, когда ей исполняется восемнадцать, и посылает ее в университет. И в центре всего этот кукольный домик, который принадлежал ее матери и бабушке и который Далбитти переделал для тех детей перед тем, как в их отношениях произошел разрыв, о чем она наверняка слышала. И она вроде как должна была любить его, играть в него. Я не знал Лидди, – добавил он, немного поколебавшись. – Но знал несколько человек, которые ее знали. Они ее очень любили. Думаю, она была весьма незаурядная личность, пережившая тяжелое детство.

– Грэнди рассказывала мне об этом.

– Верно. Mais Juliette – но Стелла не рассказывала тебе, потому что это было ей слишком больно, что Лидия никогда окончательно не оправилась от детских травм. Да и как она могла оправиться? А все, что было потом… Боже мой, как она перенесла все это? – Фредерик закашлялся. Она дождалась, когда приступ закончится, и сказала:

– Все в порядке? – Она вытащила из сумки бутылочку воды, но он выпил чаю и собрался с силами.

– Да. Прости, я не мог сказать тебе раньше о моей роли в твоем наследстве. Она была очень щедрой, и я получил невероятную прибыль от ее щедрости. Мне кажется неправильным, что я получил доход от эскиза, а ты – нет. Вот почему я присылал тебе те вещи. Чтобы помочь тебе. Получилось, что я как бы твой родственник. Так я смотрю на это, и так наверняка хотела и она. – Он похлопал себя по груди.

– Ох, Фредерик, дорогой мой. Я так благодарна тебе за помощь. Это твои деньги, твое вознаграждение за то, что ты заботился о ней все те годы.

– Все равно мне кажется это несправедливым.

– Нет-нет! – решительно заявила Джульет. – Даже и не думай об этом, все! Тема закрыта! Дело не в деньгах. Теперь я это знаю, и у меня их нет. Может, мне придется продать дом, если Мэтт загонит меня в угол. Но это не имеет значения. – Она улыбнулась. – Для меня важнее всего Би, Айла и Санди.

Он пожал плечами:

– Конечно, ты права. Но все же…

– Можно я задам тебе абсолютно сумасшедший вопрос? – Он кивнул, и Джульет вздохнула. – Ладно. О’кей. Ты веришь в призраков? Вернее, не в призраков. Просто людям – их душам – нужно закончить то, что они не успели… – Она тряхнула головой. – Ой, я и сама не знаю, что пытаюсь сказать.