Хэрриет Эванс - Сад утрат и надежд [litres]

– Привет, Джо. – Она подняла руку и тут же тяжело уронила. – Бен просит денег.

– Привет, дочка, – сказала Джульет слишком громко и неуверенно, словно лишь делала вид, что знает собственную дочь. – Я искала тебя утром! Не знала, куда ты исчезла. Как у тебя дела?

Би взяла челку двумя тонкими пальцами и убрала со лба. Потом подозрительно посмотрела на мать.

– Хорошо, спасибо. О, привет, Джордж.

– Всем доброе утро. – Появился Джордж – ожившая реклама из глянцевого журнала: синяя рубашка-поло, брюки чинос песочного цвета, бирюзовый блейзер и безупречные кроссовки, никогда не знавшие ни пота, ни тем более деревенской грязи. Он улыбнулся им. – О, здравствуйте, дорогая Джульет, как поживаете? Вижу, вы уже познакомились с чудесной Джо, королевой нашей деревни.

– Доброе утро, Джо, – поздоровался пожилой мужчина, проходивший мимо с грейхаундом, тянувшим за поводок.

– Привет, Джереми! – ответила Джо, весело помахав рукой. – Привет, Таги!

Джульет удивилась:

– Ты всех тут знаешь?

– Очень многих, – ответила Джо. – Привет, Клара! Привет, Джорджина! – крикнула она матери с дочерью, которые шли по другой стороне дороги, и снова повернулась к Джульет: – Они симпатичные. Я не знала ни души, когда мы переехали сюда. Тогда я решила, что должна пересилить себя и познакомиться с людьми. Это было трудно. Слушай, забудь про Мессенджер и Ватсап. Просто пришли мне сообщение, когда у тебя появится время. Ведь у тебя есть мобильный, не так ли?

– Есть, и я напишу, – сказала Джульет и кивнула ей: – Пока, Джо.

Джульет зашла в лавку следом за Би и Джорджем. Дверь громко захлопнулась за ее спиной, колокольчик яростно затренькал.

– Привет, Фредерик. – Би, плавно изогнувшись, сняла с себя велосипедный замок и повесила на вешалку. Потом подошла к старику и чмокнула в щеку. Фредерик поднял голову от массивного гроссбуха в линейку.

– Привет, моя дорогая. Джордж сказал, что ты была чем-то расстроена – я приберег для тебя немного апельсинов… О! Джу! – воскликнул он, увидев Джульет за спиной Джорджа. – Какой приятный сюрприз. Джордж, ты не поставишь нам чайник?

– Я как раз хочу сделать тосты для Би. Она не завтракала, глупая девочка. Еще она хотела мне что-то показать в витрине «Аркур». Для костюма к Хэллоуину, – весело сообщил Джордж. Он скрылся в крохотной кухне в глубине лавки и крикнул оттуда: – Би, на мармите?

– Отлично, спасибо, – сказала Би, идя за ним. – Между прочим, я рассортировала старые «Календари для девочек», – крикнула она Фредерику. – И обувь тоже.

– Превосходно. Ты хочешь выбрать что-нибудь для кукольного домика?

– Да. Спасибо, Фредерик. Пока, ма, – крикнула она, и за ней захлопнулась дверь.

– Би… – крикнула ей вслед Джульет. – Доченька – вернись на секунду, ладно?

– Да? Зачем? – спросила Би, выглядывая.

– Я хочу поговорить с тобой кое о чем.

– О… – Би оглянулась. – Может, попозже?

– Нет… – Джульет подошла к двери и нерешительно взяла дочку за руку. – Сейчас.

Они шли по берегу журчавшего ручья, который огибал край деревни. На кустах шиповника под бледным осенним солнцем горели оранжевые и красные ягоды. Над длинным рядом деревенских домов в небо плавно поднимались серебристые дымы. Джульет сунула руки в карманы: впервые за последние недели стало заметно прохладнее. Она смотрела на дома, на птиц, летавших высоко над деревьями за ручьем.

– Я хотела спросить тебя про Фин. Вчера папа сказал, что это твоя подружка.

Би застыла. Только глаза метались из стороны в сторону, словно у загнанного в угол зверька.

– Он рассказал тебе об этом?

– Да, доченька.

– И что ты сказала?

Джульет набрала в грудь воздуха и выдохнула медленно и плавно. Обняла Би за хрупкие плечи и прижала к себе, но не смотрела на нее. Они продолжали идти.

– Я как раз хотела поговорить с тобой об этом. – Она чувствовала, как от дочки исходила паника, почти как радиоволны. Она ласково сжала пальцами ее плечо, зная, что должна быть деликатной. – Я хотела спросить у тебя, не хочешь ли ты пригласить ее на выходные.

– О!

– Или, если хочешь, поезжай к ней в Лондон. Как хочешь. Только говори мне об этом.

Би не поднимала головы.

– Папа сказал мне, что ты огорчишься и рассердишься. Он сказал, чтобы я ничего тебе не говорила.

Джульет сжала губы и помолчала, пытаясь не сказать что-то лишнее.

– Правда?

– Он – он думал, что так будет лучше. Он сказал, что мне всего четырнадцать лет и что я должна не торопиться и проверить свои чувства. Но я всегда буду такой. Я не могу сказать, что я ненавижу мальчишек. Они мне нравятся. Просто мне никогда не хотелось поцеловать кого-то из них.