Денис Гоголев - Два года ада, или Как выжить в армии

Конечно, я был все еще на последних ролях, и приходилось доказывать, что я не хуже других, но десять человек, поднявшихся с первых дней в учебке, которых уважали, в свой круг ни кого не пускали и при первой же возможности пытались задавить. Если я где-то огрызался, то сразу же получал от нескольких человек. Я понимал, что надо было совершать какой-нибудь подвиг, но возможности совершать его не было. Все эти уважаемые десять человек курсантов тоже прокалывались в разных ситуациях. Они были не лучше меня, кроме троих, которые были хорошими спортсменами. Один на один драться из семи человек со мной, наверное, побаивались, потому что с одним начинается перебранка, влезают сразу еще двое.

На одной из утренних зарядок я случайно задел сержанта из другой роты, проходившего мимо. Он меня сразу вытянул из строя и что-то начал объяснять, схватив меня за китель. Я ему: «Руки свои убери», — уже заведенный. Он почему-то их убрал. Это был мой шанс подраться с сержантом и подняться в глазах других, но подбежал сержант Башкир и стал словесно разбираться сам. Героя из меня не вышло. Но если я ему бы зарядил кулаком поносу, то отношение ко мне увеличилось в разы. Я этого, конечно, хотел, но обстоятельства немного не сложились. Конечно, мне бы было потом плохо, что я поднял руку на сержанта, но это было бы лучше, чем терпеть разные унижения от своих сержантов и курсантов, и относиться ко мне как к отбросу.

Я считал каждый день, когда я отсюда уеду. Мне было безразлично, дадут ли мне звание младшего сержанта или останусь я рядовым. Я просто ненавидел эту часть и всех сержантов. Как-то наш командир роты назначил соревнования по бегу на один километр. И здесь у меня появился шанс доказать, что я не больной калич, который ничего не умеет. Я прекрасно понимал, что если я в классе и в футбольной секции был лучшим бегуном, то я буду одним из лучших и здесь, если позволит здоровье. Надрать курсантов и сержантов для меня дорого стоило в этот момент, и я прибежал первым с большим отрывом. Офицеры и сержанты были в шоке. «Ты же больной калич, как же ты смог прибежать первым?» — недоумевали они.

Здоровье мое улучшалось. Как-то на соревнованиях по кикбоксингу между батальоном всех разбили по парам. На меня сержанты посмотрели на худого и решили вообще не выставлять. Я подошел к сержанту и попросил, чтобы мне нашли тоже пару, и сержанты меня и поставили с высоким на полголовы и здоровым, смеясь, что меня сейчас прибьют. С моим малым весом, а было во мне где-то шестьдесят килограмм. После болезни я так и не мог набрать вес, который был на гражданке, и ел я все подряд с хорошим аппетитом.

На меня повесили бронежилет, весивший килограмма три, и надели шлем на голову и на руки боксерские перчатки. Я почему-то был уверен, что его побью, но при его восьмидесяти килограммах и рослости я ему проиграл. Я чувствовал, что мне мешает этот бронежилет. Он был легким, но моему весу тяжело его было таскать, быстро двигаться и наносить удары. Но проиграл я достойно, всего на три удара он мне больше нанес в бою, который длился две или три минуты. Курсанту, который дрался со мной, сержанты сказали, что он слабак, даже меня побить не смог. Этот курсант еще у двоих смог выиграть. Я болел за него, чтобы он прошел дальше, но четвертый его выбил за выход в полуфинал.

Далее на разных соревнованиях по бегу я уже задницу сильно не рвал, поняв, что смысла в этом никакого нет, и берег силы. С утра до вечера нас гоняли в бронежилетах с оружием. Были также разные соревнования, например, кто первый спустится с горы, оббежав какое-либо препятствие, и заберется на гору, тот больше не бегает и отдыхает, а остальные бегут дальше. Посмотрев на своих противников и понимая, что я могу первым не прибежать в первый раз, а силы потратить, я первые две пробежки, не напрягаясь, бежал, экономя силы, в самом хвосте. А на третьем заходе я прибегал с большим отрывом и отдыхал несколько десятков минут, пока все не закончат.

Практически каждая ночь для нас, курсантов, была наполовину бессонной. Везло только тогда, когда ночевал ответственный офицер, но смотря какой. Если заступал ответственным командир роты, то можно было свои полноценные восемь часов поспать, а так, если пять часов поспал, то уже хорошо. Один раз в неделю наша рота заступала в наряды по полку. Меня, кроме как в столовую, никуда не брали. В столовую ходили, в основном, все отбросы, так как в наряды в патруль, караул, в наряды по КПП отбирали лучших. Остальных бросали в столовую. Но в какой-то раз мне повезло, и меня отправили в наряд на контрольно-пропускной пункт, куда подъезжают родители навестить своих детей.