Николя Матье - И дети их после них

– Не могу я больше! Слышишь?!

Ехавшая в сторону «зоны» машина притормозила, поравнявшись с ними. Молодежь. Они весело загудели.

– Вам помочь, мадам?!

Антони воспользовался ситуацией, чтобы отделаться от матери, и бегом пустился прочь. Парень из машины спросил:

– Может, вас отвезти?

– Ах, да оставьте меня в покое! – ответила Элен и отмахнулась от него, как от комара.

Антони быстро спустился к перекрестку и повернул налево. Эта дорога вела не к дому.

Какое-то время он так и бежал по ней, но он не знал, куда пойти, а возвращаться домой не имел желания. Он был зол на целый свет. Еще совсем недавно для полного счастья ему хватило бы ведерка попкорна и хорошего фильма. Жизнь была прекрасна сама по себе, одним только своим бесконечным возобновлением. Он вставал утром, шел в школу, там – занятия в привычном ритме, приятели, все шло своим чередом, легко, как по маслу, максимальный облом – это неожиданный опрос по какому-нибудь предмету. И вот теперь это мерзкое ощущение, какая-то тюрьма, честное слово.

Если он правильно помнит, первый раз его затрясло на уроке биологии. Препод сыпал каким-то инопланетными словами типа «монозиготный» или «агамогенез», и вдруг он понял, что больше не может. Капюсин Меккер на первой парте. Цвет линолеума. Этот шут гороховый – его сосед. Запах соды и мыла, которым пропахли лаборатории на последнем этаже. Его собственные обгрызенные ногти. Эта беспрестанная энергия, сжигавшая его изнутри. Не может он больше – и все тут. Он поискал глазами часы на стене. До конца урока оставалось еще полчаса, и эти полчаса вдруг показались ему размером с океан. Пенал, учебники, тетрадки, даже стул – все полетело к чертовой матери.

В директорском кабинете все прошло не так уж плохо. Господин Вильмино прекрасно разбирался в том, что творится внутри у этих мальчишек, весь год сидящих взаперти один на один со своими гормонами, зацикленных на аттестате, который обеспечит им более-менее приличное образование, а на самом деле отправит их прямиком под пресс, откуда они выйдут кто целым, а кто и напрочь раздавленным, но в любом случае вполне управляемыми. Господина Вильмино не шокировали больше ни кровавые драки, ни поцелуйчики взасос по углам, ни выпивка, ни наркотики, которыми тайно баловались практически все. Он лишь следил за соблюдением внутреннего распорядка – без злобы, без поблажек, чисто механически. Антони отделался отстранением от занятий на три дня, хотя эта его выходка была далеко не первой.

С тех пор его жизнь странным образом изменилась. Иногда по утрам он чувствовал себя еще более уставшим, чем накануне. А ведь он вставал все позже и позже, особенно в выходные, мать от этого просто бесилась. Когда приятели доставали его, он сразу лез в бутылку и набрасывался на них с кулаками. Ему все время хотелось бить, крушить, чтоб самому стало больно, чтоб головой об стенку. Он ехал кататься на велике с плеером в ушах, по двадцать раз слушая одну и ту же песню. Есть же где-то такая страна – Калифорния, уж там люди точно живут стоящей жизнью. А у него прыщи, рваные кеды да еще этот чертов глаз. И предки командуют – житья не дают. Конечно, он в гробу видал их приказы и плевать хотел на их авторитет. Но все равно, такая жизнь, как там, была ему недоступна. Но и так, как его предок, он жить не будет: сидеть целыми вечерами, надираясь и пялясь в телик, или ругаться с женой, которой он до лампочки. Где же она, эта настоящая жизнь, блин?

Шагая, Антони естественным образом вышел на окраину города. Далеко-далеко простирался тоскливый ландшафт – холмы да пожелтевшая трава. Вон останки брошенной тележки из супермаркета. Человеку с воображением это может показаться романтичным. Но Антони был другого мнения. Он собирался уже поворачивать назад, когда заметил Стеф.

Сердце его тут же пустилось вскачь.

Она шла совершенно одна по тропинке, ведущей к новому скейт-парку. С такого расстояния можно было только догадываться, что это она. Но конский хвост, эта попка – нет, никаких сомнений. Ее догонял мотоцикл – медленно, подскакивая на ухабах, с характерным «блеянием». Это был тот придурок, Ромен Ротье, за рулем своей крошечной «Чаппи».

Стеф остановилась, поджидая его. Расстояние между ними становилось все меньше. Антони стало противно, он догадывался, что будет дальше.

Но получилось все наоборот. У Стеф явно не было никакого желания трепаться с этим идиотом, и их разговор закончился, не начавшись. Девушка продолжила путь, но тот ничего не хотел знать. Он поехал за ней, лавируя, поигрывая акселератором, чтобы оставаться на ее уровне, то уезжая вперед, то возвращаясь и преграждая ей дорогу. Смотреть на это и то было противно. Когда он начал сигналить, Антони не выдержал и, опустив голову, побежал к ним.